— Ну, вроде того. Из-за этого я рос в окружении лиир и знаю их, как облупленных. И всегда злился на Фрая. Его-то воспитывали как воина и мужчину, а меня… Даже собственный отец считал меня слабаком и избалованным нытиком.
— А когда кровь демонов в тебе не проявилась, мать выдохнула?
— На самом деле она проявилась. Только мать об этом не знает.
— Да ладно? И что, ты умеешь отращивать клыки и крылья?
Симур неопределённо пожал плечами.
— Вот ведь… фигня какая, — только и смогла сказать я. — Так выходит, что Скрим тебе родня?
— Ну, да. Какая-то дальняя.
— Ну, значит, есть определённая надежда, что твоя мамаша его не замочила. Рука-то на родную кровь подняться не должна.
Но взгляд Симура сказал мне, чтобы я особо не обольщалась.
Кирей всё это время внимательно нас слушал, частенько прикладываясь к бурдюку с вином.
— Слушай, принц… ик, — выдал, наконец, он. — Ну, если ты всегда был в курсе всего, ик… то наверняка знаешь, где твоя маман могла прикрыть этого твоего… ик… родственничка. Вот если бы мы его нашли, то все бы прояснилась, и мы бы от неё… — ткнул он в меня когтистым пальцем, — наконец, избавились бы.
— Ты бы лучше от алкоголизма избавился, недоразумение в чешуе! Чего я-то тебе плохого в жизни сделала?
Может, обидеться на этого дракона недоделанного? Хотя, какой смысл?
— Может, и знаю, — мотнул сильно потяжелевшей головой Симур. — Но вам ничего не скажу.
— Что за детский сад? — возмутилась я. — Почему?
— Потому что ты потащишь его к моему отцу, чтобы всех изобличить и отмыть своё честное имя, и произойдет именно то, чего я и боюсь, — заявил принц противный.
— Ну, а что ты предлагаешь? Замять все по-тихому?
— Именно так!
— Это тупость какая-то!
— И ничего не тупость! Вот скажи, Алеся, как ты думаешь, Фрай будет тебе благодарен, если ты вытащишь все это на всеобщее обозрение? Он, всегда считавший себя наследным принцем и надеждой государства, будет, по-твоему, счастлив узнать, что он практически безродная сирота, и никакой престол ему не светит? Прослезится наверное и в ножки тебе поклонится за то, что ты всех выведешь на чистую воду. Он ведь спит и видит, как из принца в дворнягу беспородную превратиться.
У меня было такое чувство, что мне на голову ведро ледяной воды плесканули. Ага, так освежает! А главное, так излишнее рвение твердо двигаться по пути справедливости отбивает. Просто напрочь.
— Хочешь сказать, что это для него важнее, чем правда и чувства ко мне? — внутри словно лампочку выключили.
— Ну, о его настоящих чувствах никто не может знать, кроме него. Если перед ним поставить выбор между тем, чтобы стать никем и быть с тобой, или остаться для всех наследным принцем и отказаться от тебя, только он один знает, какой вариант он выберет.