— Это был кусок из вашей личной переписки?
— Да.
— Почему вы ее храните?
— Потому что история давняя, а опыт ценный.
— Опыт, укравший два года жизни. — Утвердительно произнес Шах.
Отнекиваться было бы глупо, прошлое есть прошлое. Заставку я не сменила только по одной причине, я ее не замечаю уже. Поэтому ответила честно:
— Получив мое сообщение, он приехал из командировки на следующий день. С цветами, шампанским и простеньким кольцом на так называемое «первое время». — Произвела в воздухе жест кавычек. — И я согласилась.
— Почему?
— Почему согласилась? — устремила взгляд на панораму. — Потому что верила в любовь с первого взгляда. А еще и в то, что ему нужна. Правда, он так не думал. По истечению двух лет, я не стала носить фамилию Шевченко, в то время как он успел стать будущим папой. А затем и совладельцем фирмы «РоСтас».
— И вы себя с ним невольно сравниваете?
— Уже нет. Только в первое время. — Я посмотрела на Шагена, который явно не дышал. Он следил за мной как удав за кроликом. Кролик сытно поев, чувствовал себя спокойно и легко и плакать по прошлому не собирался.
— Сравнивала не с ним, а с Галей моей бывшей подругой, на которой он женился. В итоге: пришла к мысли, что я лучше.
— Вы оставили часть переписки как напоминание об ошибке?
— Да. Чтобы впредь не говорить правды под видом лжи. А лучше вообще ни в чем не признаваться.
— Так спокойнее? — раздалось в наступившей между нами тишине. Отвечать на его вопрос не хотелось.
Пять лет спокойного одиночества можно воспринимать по-разному. Как время для осмысления жизни, поиска себя, свободы, исполнения желаний и одинокости. Я прошла все этапы восприятия, ежедневно доказывая себе и другим, что это нормально и противоестественного в одиночестве нет. Но оглядываясь назад, приходится признаться — боялась и боюсь. Боюсь обгореть.
И поэтому прячусь в завалах работы.
* * *
Ракушка захлопнулась. Следя за ее лицом, он понял это прежде, чем Анна холодно поинтересовалась:
— Вы закончили с ужином и допросом?
— Да. — Дал знак Жерому — записать на личный счет и спросил. — Поехали?
— Да, было бы не плохо.
Колючей. Вот какое качество приобретает, когда думает что сказала лишнее. Движения становятся более порывистыми, взгляд сердитым из-под бровей, хотя и пытается это скрыть, голос взвинченным, перестает смотреть в глаза, чаще в сторону или на верхнюю пуговку рубашки. Прикосновения…
У лестницы Шаген протянул руку, и она после секундных раздумий ее приняла. Сместив теплую ладошку на свой локоть, он повел Анну вниз. Размышлял мужчина, стараясь не смотреть в сторону спутницы.