— Ольга Федоровна, — позвала она сотрудницу, — мне нужны договора по аудиту предприятия «SetRego».
— Это вы Агата? — улыбнулась женщина средних лет, выглянув из-за дверцы платяного шкафа.
— Да я.
— Наконец-то повеселели. — Отметила бухгалтерша и принялась наводить порядок на столе. — А то все бледная такая и печальная. Я рада, что у вас все наладилось.
— Спасибо.
— Так какие документы вас интересуют?
— Все.
— Большая часть у меня. — Кивнула женщина, извлекая папку из стола. — Но отчеты, датированные 7 и 10 месяцами у Алексея Владимировича. Его секретарь как раз сегодня забрала.
— Хорошо, спасибо. — Людмила с благодарностью приняла папку, — я сейчас к ней зайду.
Выйдя из кабинета, она сжала папку в дрожащих руках.
Неужели он догадался, неужели он увидел компромат и пытается его устранить? Только не это!
На встречу шел один из юристов, Люда заставила себя улыбнуться и отойти от двери. Время. Время не ждет. Сбросила остатки телефона в одну из корзин и поднялась наверх. Коридор был пуст, и открыты две из пяти дверей: в приемную Шевченко и кабинет аналитиков. Пробираясь к кабинету Акчурина, она мельком заглянула к себе — в приемную Шевченко. И вовремя отпрянула в сторону. Колодецкий Борис ожидал ее. И не теряя времени даром — внимательно просматривал содержимое сумочки. Зазвонил его телефон, и Люда поспешила спрятаться за второй открытой дверью.
— Нет, ее здесь нет. Вещи на месте. И чайник поставила нагреваться… — послышалось из приемной.
В кабинете аналитиков уже работала уборщица Светлана Юрьевна. Женщина преклонных лет всегда напевает что-то, вот и сейчас простые слова: «Щастя моє, доле моя, усе віддам, що маю я. Доле моя, щастя моє. Вік цілував би личко твоє…» сопровождали Люду на пути к кабинету Акчурина. Борис тоже шел в сторону коридора и с каждым шагом его голос становился громче:
— Да, дождусь. — Это он произнес уже стоя в коридоре. Люда затаила дыхание. Открытая дверь должна скрывать ее, но если Колодецкий решит приблизиться, ее заметят.
— Светлана Юрьевна! — окрикнул он уборщицу.
— Что? — женщина продолжала заниматься своим делом и тщательно натирала пол.
— Опять поете? — спросил он громко и чуть тише, — опять шизофрения одолевает?
— Так веселее. — Ответила она на оба вопроса разом и продолжила напевать.
— Веселее, — хмыкнул Борис, уходя в кабинет. — Веселее…
Людмила более не останавливалась. Два шага и дверь в приемную Алексея открыта. Екатерины на месте не было, хотя все говорило о том, что удалилась она ненадолго. Помня привычки старшей коллеги она, осмотрела стол секретаря и открыла сиреневую папку. Отчетов в ней не было.