— Стервенция!
— Эй, это мое любимое определение, — возмутилась я, — музыка для слуха…
Голос профессора оборвал меня на полуслове:
— Дальние ряды, девушки, вы долго еще будете услаждать наш слух нелепыми замечаниями.
— Извините. — Пролепетала подруга красная как рак.
— Мы уже закончили, — не удержалась я, — можете продолжать!
Выждав пока гул смешков прекратится, профессор серьезным тоном поблагодарил за столь великодушное разрешение и, не меняя выражения лица и интонации, предложил нам удалиться вон.
* * *
Воспоминания об Элькиных негодованиях и последующих выходках нелюбимого профессора, растворились под пристальным взглядом Шаха.
— Вспомнили? — он потянулся к бутылке с красным вином и разлил по бокалам.
— Как бы… — я проглотила комок в горле и отложила приборы. — Так на какие именно слова она опиралась, отказывая вам?
— Так с ходу и не вспомнить.
— Мы только приступили, если успеете к десерту, будет в самый раз.
— Сладкое на потом?
— Вы себе даже не представляете на сколько, — подбирая подходящее определение, задумалась, — эм, «сладкое».
Он кивнул, продолжил ужинать. Я поковырялась в гарнире, а затем стала с любопытством рассматривать Шаха.
Элькиного поклонника видела мельком в университетской толпе и всего лишь раз. К фото особо не присматривалась, потому что она не защищала его с той прытью, которая присуща действительно влюбленным. А значит: изначально не была уверенна в нем, да и в своем чувстве. Не удивительно, что по прошествии двух лет после их разрыва и скоропалительной свадьбы подруги в Германии я не узнала его на интервью. Двадцатисемилетний бизнесмен, чья фирма занимала уверенную позицию на рынке электронной техники в Киеве, мало походил на парня, который порядком помотал Эле нервы всплесками ревности.
— О чем думаете? — отодвинув от себя приборы, спросил он.
— О том, что вы изменились с тех пор.
— Произошли большие изменения?
— Похудели, стали еще более сдержанным, восстановили…, — на себе указала на волосы. Он улыбнулся, кивнул.
— Пересадил.
— Решились?
— Да, я в ту пору на многое решился… — Шах принялся за сладкое.
— Выучить язык, пересадить волосы, бросить курить, вплотную заняться спортом и восстановить нормальный вес?
— Нет. Найти в Германии сбежавшую Элю, и потребовать честного ответа.
— Так-так-так! Сейчас я узнаю, за что именно меня облили газировкой. — Я подперла голову рукой. — Она много рассказала?
— Нет. — Последовал его ответ. Дальше Шаген молчал и улыбался, смакуя сладость по маленькому кусочку. — Вы ешьте, мы еще успеем договорить.
Пришлось согласиться. Пока я не завершила с бараниной он и словом не обмолвился. Заказал кофе, через официанта передал свои похвалы повару и помешивая горячий кофе, посмотрел на меня.