– Дык… вот, дырка сзаду… – было похоже, что Семен взялся рисовать впервые в жизни. – Ну, скажем, это у нас будет Припять. – «Адмирал Дрейк» провел толстую, почти прямую линию (явно русло Припяти таким ровным быть не могло), но не успел довести ее до края парусины – уголек в его пальцах раскрошился. – Да ну тебя! Жили мы без всяких этих… и дальше проживем!
– Что, не хочешь тайными знаниями делиться? – Мишка приготовился к тому, что огневец потребует оплаты за карту.
– Да какие тайные? Купцы тут туда-сюда шастают, как мухи над дерьмом! Куча народу все это лучше меня знает!
«Так, дядька Никифор говорил, что таких кормщиков, как Ходок, еще поискать. Не это ли он имел в виду? Должен же Ходок все реки и переволоки знать, обязательно должен, раз он кормщик такой редкой квалификации! Вот кто у меня офицером Генерального штаба будет! Уж на карты-то, хоть какие, я его разведу!»
– Погоди, так у нас, пожалуй, ничего не выйдет, – прервал Мишка Семена. – Дядька Егор, дай-ка я рядом с Семеном сяду. Он мне показывать будет, а я чертить.
Мишка устроился на бревне, положил на колени щит, на него «карту» и принялся «переводить» путаные комментарии «адмирала», сопровождаемые тыканьем пальца в парусину, в изображение водных путей Полесья. Сзади над головой заинтересованно сопел Егор, а остальные члены Совета пялились на происходящее, как на некий таинственный ритуал.
Результатом совместных стараний стало некое изображение, назвать которое картой можно было бы лишь обладая буйной фантазией, однако, глядя даже на это, было понятно, что Семен Дырка прав – полоцким ладьям незачем было лезть в Припять, уйти восвояси можно было более удобным и безопасным путем.
Объяснение этому Мишка смог придумать только одно – между союзниками, осаждавшими Пинск, начались серьезные разногласия. Настолько серьезные, что вывозить добычу по внутренним рекам Полесья полоцкий князь опасается – «союзнички» могут перехватить на переволоках. Эту мысль Мишка и озвучил.
– А что? Вполне может и так быть, – согласился Егор. – Своя рубашка ближе к телу… да и от поражения любовь друг к другу у союзников крепче не становится. А то, что Пинск не взяли, как ни крути, поражение. Всегда так. Пока надежда на добычу есть – друзья не разлей вода, а как дело до дележа доходит… а тут еще и уйти надо, добытого не растеряв! Литва, к примеру, может и без дозволения князей Полоцких в зажитье уйти да назад к Пинску и не возвратиться. Вот и гадай: то ли они с добычей сразу восвояси отправятся, то ли захотят полоцкие ладьи на переволоках подстеречь. Если уходить через переволоки, то охрану надо давать сильную, а что тогда под Пинском останется? А если уходить по Припяти и Случи Северной – кругаля давать, то литву точно не встретишь. Конечно, к Турову приближаться – тоже риск, но князь-то Туровский с дружиной в степи, а ладейной рати у него нет… да и была бы – наверняка бы на Днепр ушла. Ну, а на нас они точно не рассчитывали. Вот так, значит, получается.