Джек оторопело уставился на нее. Они общались уже два дня, но этот коп все еще воспринимал Эвелин как двенадцатилетнюю девочку, которую он когда-то довел до слез. Что ж, пусть поудивляется. Она не позволит ему вспугнуть подозреваемого.
В этот момент дверь открылась на пару дюймов – дальше ее не пустила цепочка, – и Эвелин заглянула в щелку.
– Уолтер Уиггинс? – Она подняла раскрытое удостоверение на уровень лица, едва различимого в узком проеме. Удалось рассмотреть лишь длинный бледный нос, багровые кровоподтеки и беспокойные серые глаза. – Я Эвелин Бейн, ФБР. У меня к вам несколько вопросов.
Уолтер скользнул взглядом по удостоверению, потом увидел Джека за спиной у Эвелин, и у него задергалось веко.
– Опять? Что вам еще нужно? – спросил он так тихо, что Эвелин пришлось податься вперед, чтобы расслышать.
– Это займет всего пять минут, мистер Уиггинс. Можно нам войти?
На тонкой шее дернулся крупный кадык, затем дверь закрылась и снова открылась, теперь уже широко.
Эвелин постаралась не выдать удивления. В последний раз она видела Уолтера тринадцать лет назад, перед отъездом из Роуз-Бей, и он ничуть не изменился. Короткая мальчишеская челка, оттопыренные уши, стройная фигура. Сейчас ему было тридцать восемь, но он выглядел как подросток. И по-прежнему не любил зрительного контакта. Синяки на лице и сломанный нос совсем не придавали ему бандитского вида – наоборот, он казался школьником, побитым хулиганами. На жестокого похитителя детей, которому отомстил отец жертвы, Уолтер тоже по виду не тянул.
Эвелин охватило неприятное чувство. Такая внешность могла быть огромным преимуществом этого человека: она помогала ему завоевать доверие детей, несмотря на наказы родителей держаться от него подальше. Он выглядел безобидным. Никаких признаков скрытого внутри чудовища.
Джек ринулся в дом решительно и агрессивно, так что Уолтер попятился.
– Уиггинс, у тебя тут можно где-нибудь присесть?
Уолтер беспомощно поморгал, перевел взгляд с Джека на Эвелин и обратно, затем вздохнул:
– Конечно. Идемте.
Он провел их по короткому темному коридору, ступая тихо, чуть ли не на цыпочках. Когда они уже вошли в гостиную, из глубины дома донесся слабый голос:
– Кто там?
– Все в порядке, папа! – крикнул Уолтер. – Это ко мне. Двое гостей.
Джек без приглашения уселся в кресло и запыхтел, устраиваясь поудобнее. Он даже вытянул ноги, всем своим видом показывая, что расположился здесь надолго. Уолтер опустился в другое кресло, подальше от Джека, а Эвелин тем временем оглядела комнату. Стены были украшены картинками в рамках и кружевными салфеточками – похоже, здесь ничего не изменилось со времен миссис Уиггинс. Ничего, что могло бы рассказать о личности Уолтера, в обстановке гостиной Эвелин не увидела. Обычно разговоры с людьми на их территории, в частных жилищах, давали ей отправную точку для понимания психологии собеседников, но здесь не на что было опереться. Единственное, чем Уолтер сейчас мог выдать себя, – это язык тела, так что пришлось наблюдать за ним очень внимательно.