По дороге в участок ей встретился поисковый отряд. Норин помахала с обочины рукой, подарив Эвелин надежду, что Джек еще не растрезвонил о ее промахах. Она даже почти поверила в то, что дело уладится само собой, но тут зазвонил мобильный и на экране высветилось «Дэн Мур».
Значит, Джек выполнил угрозу. У Эвелин по спине побежали мурашки. Она хотела проигнорировать звонок, но подумала, что это лишь еще больше разозлит босса, и скрепя сердце ответила.
– Эвелин! – рявкнул Дэн. Она даже не успела сказать «алло». Имя в его исполнении прозвучало, как название какой-нибудь заразной болезни.
– Дэн, я знаю, почему вы звоните…
– Очень надеюсь! – яростно перебил он. – Ты уверяла, что справишься с этим делом, но, как выяснилось, мы оба ошиблись. Твоя личная заинтересованность вышла за рамки! Ты ставишь бюро в неприятное положение! Более того – ты ставишь под угрозу законность расследования!
– Конвей не будет подавать жалобу, – быстро сказала Эвелин. – Я сделала глупость, знаю, но…
– Никаких «но»! Если тебе удастся замять один промах, это нам ничем не поможет. Твоя личная заинтересованность стала проблемой для всех без исключения, в том числе для Касси.
Эти слова лишили Эвелин аргументов в свою защиту. Несколько дней назад Дэн почти ничего не знал о деле Массовика-затейника и о том, что она была потенциальной жертвой, но теперь, похоже, во всем разобрался. А Джек с самого начала возражал против ее приезда в Роуз-Бей. Вероятно, они оба правы.
Сделалось нестерпимо стыдно. Да, она была уверена, что никому не попадется на глаза во дворе дома Дарнела Конвея, однако это ее не извиняет. Тут важно другое – она не только нарушила закон, но и всполошила Дарнела. Он знал, что его подозревают, но не думал, что находится на первом месте в списке полиции. А когда Эвелин вломилась в его сарай, все изменилось. Дарнел понял, что она подобралась к нему слишком близко, и, возможно, именно он пытался ее застрелить на парковке возле отеля. Возможно также, страх заставит его убить похищенных девочек и избавиться от трупов. Спасать Касси, наверное, уже слишком поздно, но что, если Бриттани и Лорен еще живы?
Эвелин задохнулась от чувства вины и отвращения к себе. В глазах помутилось, голос Дэна зазвучал как будто сквозь вату, его заглушил гулкий стук сердца в ушах. Резко крутанув руль вправо, Эвелин съехала на обочину, затормозила и постаралась унять внезапно участившееся дыхание.
Наконец в ее сознание снова пробился голос Дэна:
– Эвелин? Ты меня слышишь? Я сказал: возвращайся в Виргинию! Прямо сегодня. Ты больше не работаешь с этим делом.