Вроде бы всё делалось грамотно и последовательно, с необходимыми паузами, то есть как бы в процессе многотрудного расследования, с многословным и невразумительным обсасыванием в СМИ, то есть как бы в процессе всенародного обсуждения, но ропот поднялся.
Особенно вредно роптал некий депутат-правдолюбец, так и норовящий клюнуть в маковку, так и стремящийся задеть за живое. Нашел, к чему придраться, за что зацепиться. «Караул, — разорялся на весь мир депутат. — Переворот. Чрезвычайка». И то тут, то там острым своим аналитическим скальпелем вскрывал гнойные нарывы, образовавшиеся на месте верховной власти. От власти только брызги летели.
Глядишь, и другие, не такие шустрые и не такие мозговитые, начали ему подпевать. Имелись в виду вечно путающиеся под ногами так называемые патриоты, которым вроде бы перекрыли все ходы-выходы, но которые умудрялись-таки найти щель, высунуться из неё и кукарекнуть.
Ох, не любил президент этих кукарекальщиков, этих петушков, но особенно не любил депутата-правдоискателя, который в этот раз уж больно здорово разошелся, опасен стал не в меру, будто и не сидел на его, президента, государственных харчах. Долой! «Я тебе покажу долой», — думал президент.
Максимчику ничего не нужно было объяснять, он и так всё понял.
Звали депутата Лука Корнеевич Абрамов.
— Есть дело, — сказал Курепов. — После оного ты перестаешь быть стажером и становишься пайщиком в доле. Знаешь, что это такое?
— Что? — спросил Венька.
Близился конец рабочего дня. Они, наплававшись в бассейне, сидели на скамеечке, обсыхали. Сегодня пришлось поездить по району, по проселкам, так что пыль въелась до печенок.
— Пайщик в доле — это когда ты в связке, а связка поднимается в гору, — объяснил Курепов. — Гора, между прочим, золотая.
— Что за дело? — спросил Венька.
— В общем, ты уяснил — доля тоже золотая, — сказал Курепов и этак небрежно огляделся, хотя зачем тут-то, на своей территории, оглядываться?
— Это валютный счет за рубежом, — продолжал Курепов. — Это прорыв в будущее. Это настоящее богатство, Вениамин, когда купить яхту или особняк — раз плюнуть. А поскольку ты в связке, то это еще и власть. В недалеком будущем. Но к делу.
— Вот и я о том же, — сказал заинтригованный Венька.
— Короче, есть один гад, — произнес Курепов, прищурившись. — Всем жизнь портит, стерва. Его надо убрать.
Сказал, как обухом по голове хватил. Веньке показалось даже, что он ослышался, но нет, Курепов, повернувшись, смотрел в упор и ждал.
Тут и молчавший доселе покровитель Гыга ожил и зашептал: «Давай, брат, соглашайся. Это твой шанс».