— Постой-ка, — сказал парень, после чего взял с заднего сиденья дипломат, вынул оттуда кожаный кошелек, а из кошелька — две стодолларовые бумажки.
Венька отметил, что подобных купюр там солидная пачка.
— На майку, — парень протянул ему деньги.
Отказываться было глупо.
— Свой адресок черкни, — парень сунул записную книжку и роллер.
Венька записал.
— Допиши ФИО, — потребовал парень, и как только Венька дописал, спрятал книжку в дипломат со словами: — Авось еще доведется встретиться.
Венька захлопнул дверь и сказал:
— Один больше не катайся. А то дипломат конфискуют.
Парень заржал и дал по газам.
Глава 3. Совещание в Барвихе
Земным ассистентом Гыги был Петр Аркадьевич Максимчик — руководитель администрации Президента. Максимчика Гыга вел сызмальства, когда тот был еще пухлым кудрявым карапузом. Уже тогда Гыга завладел ключиком к его душе, причем завладел до такой степени, что порой подменял оную, диктуя мальчику, что нужно делать. А поскольку Гыга был хитер и осторожен, никто этого не замечал. Петю никогда не видели беснующимся или жутко кровожадным. Нет, он был тих, сер, ровен, не по годам рассудителен.
Таким он был и сейчас, в тридцать четыре года — тихим, серым, ровным, рассудительным. Среднего роста, среднего телосложения, с худощавым лицом, редкими каштановыми волосами, прячущий глаза, говорящий негромко. Серый кардинал Максимчик.
Президент слушался его безропотно. Да и то: сколько раз незаметный Максимчик вызволял шефа из лужи, в которую тот, стойко верящий своим подчиненным, с размаху садился, не подозревая о том, что лужа сия — дело рук любимых подчиненных.
Направляемые Максимчиком, все начинали бегать, хлопотать, разъяснять, глядишь — и обошлось.
Потом уже до Президента доходило, какого ляпсуса удалось избежать. Нет, нет, кому-кому, а Максимчику он верил, как самому себе. Даже больше, чем самому себе, поскольку себе он частенько не верил.
Максимчик и работу наладит, и транш поделит так, что никому не обидно: президент есть президент, ему 50 %, прочим — в зависимости от личной преданности, но не более 5 %, — и выборы губернаторов проведет, как надо, и прочее, и прочее, вплоть до того, что проследит за сегодняшним меню шефа, за его лечебными процедурами, за служебной нагрузкой, чтобы не была во вред здоровью.
Спрашивается: как такому человеку не верить?
Но что-то было не то в государстве, как-то не так, всё валилось куда-то в тартарары, в хаос, в ропот, а вот ропота-то и не хотелось. Хотелось респекта, но не такого, какой проявил некий губернатор, лизнув на церемонии награждения сиденье шефа до самой печенки, а настоящего, искреннего, хотелось добрых анекдотов о себе, песен, чтобы не было вокруг этого угрюмого, наполненного затаенным бормотанием молчания. Ей-богу, просто какое-то болото окружало. Застойное.