Серое здание министерства внутренних дел двумя фасадами выходило на Гороховую улицу и к Адмиралтейству. Бородатый старик в галунах и с плевненской медалью на груди распахнул дубовую дверь перед Холмовым. В вестибюле ему преградил путь господин в штатском, с фигурой и повадками циркового борца:
— Что вам угодно?
— Мне угодно видеть господина министра по совершенно безотлагательному делу, — отчетливо выговорил Холмов.
— Иван! — Голова, лежащая прямо на широком крахмальном воротничке, повернулась к швейцару. — Проводи господина студента в приемную.
Приемная лежала двумя маршами лестницы выше. В цельные, без переплетов стекла виднелись желтеющие, роняющие уже листья деревья адмиралтейского сквера.
Навстречу Холмову учтиво поднялся элегантный брюнет с маленькими усиками и лакированным прямым пробором.
— Чем могу быть вам полезным? — спросил франт, дружески пожимая Холмову руку.
— Только одним. Я изобретатель Линдберг. Мне необходимо немедленно переговорить с министром. Дело особой важности, — подчеркнул Ростислав.
— Читал о ваших трудах в «Ниве». Как же! Однако его превосходительство сейчас на докладе вне стен министерства. Угодно подождать или вас удовлетворит беседа с товарищем министра?
Терять времени было нельзя, и Холмов угрюмо дал согласие. Секретарь исчез за одной из высоких импозантных дверей и, выйдя оттуда, просиял:
— Князь Святополк-Мирский примет вас.
Потом тихо и доверительно спросил: — Скажите по чести — оружие есть?
Холмов достал браунинг. Секретарь оскалился еще шире:
— Из таких игрушек гимназисты пытались стрелять в семеновцев. На расстоянии двадцать шагов пули отскакивали от шинелей. Но пока, с вашего разрешения, я оставлю его у себя. Порядок-с!
Говоря это, франт ловко притирался к Холмову, похлопывал, щупал взглядом — проверял, нет ли настоящего ствола, пригодного для результативного покушения.
— Я не террорист, — теряя терпение, заверил Холмов и был впущен по пышным бесшумным коврам в кабинет.
Александр Александрович Святополк-Мирский оказался очень молодым человеком с бледным и измученным лицом. Он выслушал Холмова, не перебивая и не задавая вопросов. Потом подбил итог двумя фразами:
— Мне кажется, вы несколько преувеличиваете значение пропавшего секрета. Но я доложу министру непременно, мы все тщательнейше проверим и подумаем, как быть, какие принять меры.
— А время, время! — пошел было в атаку Холмов, но князь уже встал с выражением свинцовой непроницаемости на лице.