— Вы находитесь под следствием, и ваша переписка взята под особый контроль. Вы подписывали клятву о неразглашении того, что увидите на базе.
— Это касается только военных дел. Наука — это достояние человечества.
— Не надо громких фраз, господин Кросьби. У науки от рождения лакейская природа. Она обслуживает того, кто больше платит.
Дин смотрел на паутину в углу, слушал жалобное жужжание запутавшейся в тенетах мухи и думал о том, что кровопивец Гаецкий, как паук из попавшей в тенета мухи, высосет из него все соки. Надо защищаться.
— Скажите, господин капитан, где вы взяли эти письма? — спросил он.
— В ящике.
— В каком ящике? — Гаецкий молчал. Дин продолжал: — Вот именно.
Не в почтовом ящике, а в ящике письменного стола. Я не собираюсь отсылать их. Это заметки для себя, вроде дневника. Кстати, у вас есть санкция на обыск?
— Извольте, — Гаецкий положил перед Дином листок.
— Но вы приходили ко мне в гости в мое отсутствие!
Гаецкий постарался не заметить этого выпада.
— Вы считаете, что у вас нет никаких сенсорных способностей? — Он ехидно наблюдал за Дином.
— Мне о них ничего не известно.
— Но не исключаете их в себе?
— Вы ловите на слове!.. Но я отталкивался от высказанной вами гипотезы о заложенных в каждом человеке талантах.
— Хорошо, так и запишем.
Кросьби был доволен, что вырвался из когтей Гаецкого.
Начавшиеся поиски Вероники он тоже считал успешными. Уже многое удалось выяснить. Собираясь на новую встречу с Бертом Бентоном, он хотел узнать о местонахождении некоего Клея, бывшего прозелита из первой лаборатории. Тот поможет продвинуться еще на несколько шагов в поисках Вероники.
И вдруг позвонил сам Бентон:
— Старина, сегодня я не могу прийти на корт.
— Что-нибудь случилось?
— Авария!
— Автомобильная? — забеспокоился Дин.
— Колесо жизни натолкнулось на мощный современный механизм.
Боюсь, что обмениваться ударами по мячу нам больше не придется. — В трубке Дина послышались гудки отбоя.
Это ошеломило Кросьби. Что могло произойти с Бертом?
Дин включил компьютер, проговорил:
— Здравствуйте, уважаемые мерги!
— Здравствуйте, дорогой Дин, — послышался ответ. — Как вы поживаете? Ведь так у вас принято спрашивать при встрече.
Пишущая машинка старательно фиксировала на бумаге каждое слово переговоров.
— Совершенно верно, — подтвердил Дин.
— Вас огорчил допрос у Гаецкого и разговор с Бентоном?
— Видимо, так и есть.
— В своих первоначальных выводах мы недооценили мыслительные способности людей.
— Что вы имеете в виду?
— Оказывается, одно и то же явление вы можете толковать поразному и давать ему самые различные оценки: от плюса до минуса.