— Любезный мой господин, — отвечал сэр Ланселот, — я чужеземец и странствующий рыцарь, который путешествует из страны в страну, добывая себе славу.
Но тут отшельник присмотрелся получше и по шраму на щеке узнал в нем сэра Ланселота.
— Увы, господин мой! — сказал отшельник. — Почему скрываете вы от меня ваше имя? Клянусь Богом, мне следовало бы узнать вас раньше, ведь вы — славнейший из рыцарей мира. Теперь-то я знаю, что вы — сэр Ланселот.
— Сэр, — он отвечал, — раз уж вы меня знаете, то помогите мне, если можете, ради Господа! Ибо жить мне или умереть, но я не могу больше терпеть эту боль.
— Не тревожьтесь, — сказал отшельник, — ибо вы будете еще долго жить и благоденствовать.
И с тем отшельник призвал к себе двоих слуг, и они перенесли сэра Ланселота к нему в дом, быстро сняли с него все доспехи и уложили его на постель. И тогда отшельник сразу же остановил ему кровь, дал ему испить доброго вина, так что он пришел в себя и силы начали к нему возвращаться. Ибо в те дни обычай был не таков, как теперь: тогда отшельниками становились только рыцари, некогда доблестные и благородные, и эти отшельники содержали богатые дома, где оказывали гостеприимство всем попавшим в беду.
А теперь мы обратимся к королю Артуру, оставив сэра Ланселота у отшельника. Когда съехались короли с обеих сторон и назначен был большой пир, король Артур спросил короля Северного Уэльса и его дружину, куда же девался рыцарь с красным рукавом на шлеме.
— Приведите его ко мне, — молвил король, — дабы он мог получить все хвалы и почести и награды, которые ему причитаются.
В ответ сказали ему сэр Галахальт-Высокородный Принц и Король-с-Сотней-Рыцарей:
— Мы боимся, что этот рыцарь так пострадал во время турнира, что едва ли мы его еще когда-нибудь увидим. И это величайшей жалости достойно.
— Увы, — сказал король Артур, — как это могло статься? Неужели он так сильно ранен? Однако как его имя? — спросил король Артур.
— Правду сказать, — они все отвечали, — мы не знаем ни имени его, ни откуда он родом, ни куда держал он путь.
— Увы, — сказал король, — это плачевнейшие вести, какие я слышал за последние семь лет! Ибо за все земли, которыми я владею, я не согласился бы, чтобы этот рыцарь был убит.
— Сэр, а разве вы знаете, кто он? — спросили все.
— Что до этого, — отвечал король Артур, — то, знаю я его или нет, вы от меня ничего об нем не услышите, до тех пор пока всемогущий Иисус не пришлет мне от него добрых вестей.
— Клянусь головой, — сказал сэр Гавейн, — если в самом деле этот добрый рыцарь так жестоко ранен, то это большой ущерб для всего королевства, ибо он — один из благороднейших рыцарей, какого я когда-либо видел на турнирном поле с копьем или мечом в руке. И если только возможно найти его, я его найду, ибо я уверен, что он не мог далеко уехать из этого города.