– От Теляка, – сказал он без тени смущения. – От кого ж еще? Я просто не понимаю, как ты смог отказаться от практически абсолютной власти над миром. Ты ведь мог согнуть в дугу и Теляка, и меня… Хоть кого… Хоть Батьку нашего… Хоть президента Обаму… Мог, да не стал…
– Я смыл эту надпись на автомойке в Минске, – сказал я как можно более беззаботно. – Поначалу распугал народ. Потом въехал на мойку и тщательно выдраил машину.
– Зачем? – удивился Макс.
– Как зачем? Эта штука вышла из-под контроля. Не я управлял ею, а она мной. Мне так не нравится. Да и тебе вряд ли бы понравилось.
– Темнишь ты, Сережа, – завершил свою мысль Шаблыка. – Наверняка оставил эту штучку на черный день. Срисовал, запомнил… Держишь всех в напряжении. Зачем ставить свою персону выше коллектива?
– Меня никто об этом не спрашивал, – сказал я, с грохотом поднимаясь со стула. – И вообще я забыл об этом. Понял?
– Ладно, не обижайся, – вдруг залебезил Макс. – Это я так, к слову. Что ты тут, кстати, делаешь?
– Жена попросила Шевцову передать банку варенья, – ответил я. – У нас жуткие запасы черники в этом году.
– Да? Я и не знал, что вы дружите. Ты домой?
Я отрицательно покачал головой, соврал, что должен заскочить на стройку в Наносы. Хотелось остаться одному.
Когда я приехал в Гервяты во второй раз, пан Блажек уже ждал меня у ограды костела. На разговор напросился я сам, но было видно, что ксендз тоже заинтересован. Он понимал, что знаний по общению с «мертвецами» у меня прибавилось, но старался избегать этой темы и как минимум не поднимал ее по телефону. В наших краях количество телефонных звонков с того света за последнее время резко увеличилось. Может, и Блажек стал жертвой этого явления.
– Рад вас видеть, Сережа. Вы вновь свежи и молоды. Не то что в прошлый раз…
– Ах, какой вы шутник… Скажите с ходу, пан Блажек, сатана – это персонифицированное существо или совокупность факторов?
Ксендз рассмеялся, широко раскрывая рот с отличными для его возраста зубами.
– Вас привел сюда этот вопрос? Образ дьявола в христианстве прописан довольно небрежно, но можно сказать с уверенностью, что это вполне конкретное существо. Другое дело, что круг его реальных полномочий и положение на небесах вызывают множество вопросов. Надеюсь, мы не будем говорить об этом в Божьем храме.
Он пригласил меня сесть на скамейку в саду перед костелом, в окружении беленых фигур католических пророков.
– Мы отремонтировались! Починили орган. Вы просто не узнаете помещения. В прошлый ваш визит здесь все было в лесах, известке, не правда ли?