Он остановил катер, нырнул в воду и быстро поплыл к девушке. Как только он добрался до нее, тут же схватил ее за руки и прижал к груди. Затем перевернулся на спину и поплыл обратно к катеру.
Внезапно девушка начала вырываться с невероятной для ее хрупкой комплекции силой.
– Отпусти меня! – закричала она.
– Все в порядке. Успокойтесь!
Данте продолжил плыть к лодке, но девушка отчаянно вырывалась. Он ощущал ее ярость.
Путем неимоверных усилий Данте все же переместил ее в лодку. Его взгляд задержался на мягких изгибах ее тела, нежной влажной коже, купальнике, едва прикрывающем грудь и ягодицы.
Данте запрыгнул в лодку следом. Он тяжело дышал и с наслаждением смотрел на пышущую гневом девушку.
Вблизи она казалась еще красивее. Бледная кожа, покрытая капельками воды, великолепные изгибы тела. Белокурые волосы мокрыми прядями лежали на плечах. Рука… Она растирала руку. Данте нахмурился. Он был очарован этой девушкой.
– Вы в порядке?
– В порядке ли я? Вы как сумасшедший рассекали на своем чертовом катере. Вы чуть не врезались в меня. И еще спрашиваете, в порядке ли я. Да это чудо, что я не пострадала.
Данте молчал.
– Меня кто-то укусил, идиот. И все. Не надо было геройствовать.
Девушка внимательно осматривала Данте с ног до головы. Он сжал челюсть и кулаки, выпрямился во весь рост, выпятил грудь и с вызовом посмотрел на девушку.
– Геройствовать?
Мысли Данте были спутанными. Девушка тонула. Он был уверен в этом, и, если бы его не оказалось рядом, одному только Богу известно, что могло произойти. Вот это неблагодарность.
– Так, значит, вам не нужна была помощь? Что ж, может, я ошибаюсь, но все выглядело иначе.
Девушка с вызовом посмотрела на него. Точно так же как перед злополучным прыжком.
– Вы не спасали меня! Я не нуждалась в помощи! Это была медуза! И если бы не вы с вашим катером, все было бы в порядке.
Данте несколько раз удивленно закрыл и открыл рот. Ведьма! Какого черта он вообще бросился ее спасать! Она кричала на него как сумасшедшая, хотя он всего лишь хотел помочь.
– Будьте повежливее, принцесса. Иначе я с радостью выкину вас за борт.
Так он и хотел сделать. Его плечи напряглись, кулаки сжались так сильно, что побелели костяшки пальцев. Черт! Надо взять себя в руки. Что вообще происходит?! Он никогда так не реагировал на женщин. Рядом с ними он был холоден и спокоен, как хищник или охотник. Он никогда не давал волю эмоциям, всегда сохранял хладнокровие. Неужели он ничему не научился за столько-то лет?
Чем же эта женщина отличалась от других? Почему он кипел, словно лава, при одном только взгляде на нее?