– Я был занят внизу, – сказал он, вспомнив, как снова перечитывал дневник матери.
– О. – Равенна неловко одернула подол платья.
Джонас вдохнул свежий аромат, исходивший от ее кожи, и нахмурился. Почему она так волнует его, что отличает Равенну от других женщин? Он вернулся в спальню, не рассчитывая на секс. Он был уверен, что Равенна спит. Ему просто хотелось побыть рядом с ней.
– Что ты хотела? – грубовато спросил Джонас.
– Я думала, мы должны поговорить. – Равенна нервно пожала плечами.
– Давай, – кивнул он и прошел в комнату.
Равенна с удивлением посмотрела на него и опустила глаза. Джонас проклял себя за подобное хамство. Еще ни одно утро в его жизни не было столь неловким, и он подозревал, что это происходит потому, что еще ни одно утро не было настолько важным для него.
– Мы должны поговорить о нас. – Равенна старалась не смотреть ему в глаза.
Джонас внезапно понял, что так смущает ее. Он всегда был осторожен в плане контрацепции, но в последний раз презерватив порвался. Он не думал, что Равенна это заметила, и считал, что шансы нежелательных последствий слишком малы.
– Ты принимаешь таблетки?
– Нет. – Она посмотрела ему в глаза, но в них было не беспокойство, а что-то другое.
– Понятно, – протянул Джонас. Это было совсем не то, что он планировал, но своего ребенка он никогда не оставит. – Если будет ребенок…
– Ребенка не будет, – сказала Равенна с непроницаемым выражением лица.
– Но это возможно.
– Не беспокойся об этом. – Она упрямо покачала головой.
Желудок Джонаса неприятно сжался. Из дневника матери он выяснил, почему был единственным ребенком. После его рождения его мать сделала аборт, она не хотела, чтобы у нее был еще один ребенок от человека, который предал ее.
– Почему? – резко спросил он. – Потому что ты прервешь беременность?
– Нет! Потому что я знаю свой организм, тебе не о чем волноваться.
– Понятно, – выдохнул он. – Так о чем ты хотела поговорить?
– О нас. Точнее, о том, что между нами происходит. Между нами все изменилось, так ведь?
Чего она хотела? Признания, что она вывернула его привычный мир наизнанку своей сексуальностью и щедростью? Он настолько не привык к чьей-то заботе, что даже сейчас отвергал ее. Он и сам пока не понял, чего хочет от Равенны.
– А что, собственно, происходит? – Он пожал плечами, почувствовав себя загнанным в угол. – У нас обоих есть работа, которую нужно сделать.
– И это все? – Она внимательно посмотрела на него.
– Нет, не все. Я хочу, чтобы ты снова оказалась в моей постели. – Его взгляд скользнул к V-образному вырезу ее платья. – Но, учитывая тот факт, что ты встала и оделась, я так понимаю, что ты не хочешь того же самого.