Женщина отстранилась и одарила Нико понимающей улыбкой. Она, по-видимому, не поверила объяснению дочери.
— Я рада с вами познакомиться, мистер Стравос!
— Пожалуйста, называйте меня Нико.
— А вы меня Марией.
К Марии подошел пожилой мужчина. Нико догадался, что это отец Софии.
Она наклонилась к нему и прошептала:
— Тебе здесь не место. Пожалуйста, уходи.
Посмотрев на ее любящую семью, Нико вновь осознал, что ему нечего предложить Софии. На плечи тяжким грузом лег ее отказ и собственное чувство вины. Придется забыть о будущем с ней, иного выхода нет. По крайней мере, они расстаются друзьями.
Он наклонился к ней, последний раз вдыхая медовый аромат ее кожи:
— Мы еще поговорим.
Округлив глаза, она промолчала.
Нико имел в виду, что они поговорят о ребенке, но, прощаясь с матерью Софии, задался вопросом, верно ли София его поняла. Ему следовало объясниться, но он не сумел заставить себя сделать это. Не готов признать, что он ей не подходит.
Нико уселся в лимузин, понимая, что никогда не чувствовал себя таким одиноким.
София мерила шагами свою детскую спальню. Она не могла ужинать, потому что ее тошнило. Мать оказалась слишком проницательной, поэтому догадалась о том, что она ждет ребенка и кто его отец, однако не понимала, почему дочь прогнала Нико. София попыталась объясниться, но получилось неубедительно.
В дверь спальни постучали, и она остановилась. Не хотела ни с кем разговаривать, поскольку была морально и физически истощена.
Не дожидаясь ответа, в спальню вошла мать.
— Держи. — Она протянула дочери стакан имбирного эля со льдом. — Это избавит тебя от тошноты.
— Спасибо, мама.
— Знаешь, меня все время тошнило, пока я вынашивала тебя. Но не волнуйся, это пройдет.
— По-моему, это не из-за беременности.
— Что тебя беспокоит? — Мать присела на край кровати с фиолетовой подушкой, на которой София вымещала свой гнев, пока была подростком.
— Все.
— Неудивительно, что ты неважно себя чувствуешь.
— Мне кажется, я его люблю, — тихо призналась София.
— Тебе кажется? Ты не уверена?
— Хорошо. Да, я люблю Нико.
— Зачем же ты хандришь в своей старой спальне, вместо того чтобы быть с ним?
— Он не любит меня. — У Софии болезненно сжалось сердце.
— Ох. — Мать какое-то время молчала, переваривая информацию. — Он сам тебе об этом сказал?
София покачала головой:
— Нет. Проблема в том, что он не сказал бы мне об этом.
— А ты его спрашивала?
— Угу. — София шмыгнула носом, борясь с новой волной разочарования. — Я думала, он меня любит.
— В детстве ты часто делала поспешные выводы.
София повернулась к матери: