Кэм очень прозрачен, его оказалось куда проще понять. Если он – алгебра, то Дэниел – математический анализ. А Люс всегда нравился матанализ, в котором на то, чтобы вывести единственное доказательство, порой уходит по часу.
– Подвеска кажется замечательной, – заверила она Кэма. – Просто пока мне не выпало случая ее надеть.
– Прости, – он поджал губы. – Мне не следовало на тебя давить.
Его темные волосы были зализаны назад, открывая лицо больше, чем обычно. От этого он выглядел старше. И смотрел на Люс так напряженно. Большие зеленые глаза, казалось, просвечивали ее насквозь, одобряя все, что она скрывала внутри.
– Мисс София все твердила, чтобы мы оставили тебя в покое на эти пару дней. Ясное дело, она права, тебе многое пришлось вынести. Но знай, я думал о тебе. Все время. И хотел увидеть тебя.
Он погладил ее по щеке. Глаза Люс налились слезами. Ей действительно многое пришлось вынести, и это казалось до того ужасным, что она была готова вот-вот расплакаться. Не из-за Тодда, чья смерть что-то для нее значила, а должна была бы означать еще больше, по чисто эгоистическим причинам.
За последние два дня к ней вернулось слишком много боли, касающейся Тревора и жизни до «Меча и Креста», с чем, казалось, она уже разобралась, но не сможет объяснить никогда и никому. Очередные тени, которые приходится отгонять.
Кэм словно почувствовал это, поскольку обнял ее, прижал голову к своей сильной широкой груди и принялся легонько укачивать.
– Все хорошо, – повторял он. – Все будет хорошо.
Возможно, ей не нужно ничего ему объяснять. Создавалось впечатление, что Кэм становится тем более чутким, чем более запутавшейся ощущает себя она. И достаточно просто находиться в объятиях того, кто заботится о ней, позволить его незатейливым ухаживаниям хотя бы ненадолго успокоить себя.
Приятно уже и то, что ее вообще обнимают.
Люс не знала, как отстраниться от Кэма. Он всегда так добр к ней. И нравится ей. Однако по причинам, из-за которых она чувствовала себя виноватой, начинает вроде как досаждать. Он настолько совершенный, всегда готовый помочь и именно тем, что может потребоваться ей в каждое отдельное мгновение. Но просто он не Дэниел.
Кусочек бисквитного торта выглянул из-за плеча. Люс узнала держащую его ухоженную ручку.
– Там еще есть пунш, который нужно выпить, – сообщила Габби, протягивая Кэму второе пирожное.
Тот сумрачно воззрился на покрывающую его глазурь.
– Ты в порядке? – спросила она Люс.
Девушка кивнула. Впервые внезапное явление Габби показалось ей уместным. Они улыбнулись друг другу. Люс благодарно приподняла пирожное и откусила небольшой сладкий кусочек.