Легкие горели, но девушку тянуло вперед видение парня, стоящего под персиковыми деревьями. Она не остановится, пока не найдет Дэниела. Хотя в любом случае будет его искать, чтобы сунуть ему под нос книгу и объявить, что верит ему, более того, частично поверила с самого начала, но была слишком напугана, чтобы смириться с этой непостижимой историей. Она скажет ему, что ее ничто не отпугнет, ни за что и никогда больше. Потому что она знает, точнее, поняла нечто такое, что слишком долго складывала воедино. Что-то дикое и невероятное, сделавшее их прошлые встречи более-менее правдоподобными. Люс знала, кто, а скорее, что такое Дэниел. Частично она сама пришла к осознанию того, что вполне могла жить прежде и любить его прежде. Вот только до сих пор девушка не понимала, что это означает, во что именно складывается все это. Влечение, которое она к нему ощущала, ее сны.
Ничто из этого не будет иметь значения, если она не успеет спуститься вовремя, чтобы найти хотя бы какой-то способ прогнать тени. Если они доберутся до Дэниела раньше нее, все на свете потеряет смысл. Люс мчалась вниз по крутым склонам, однако дно кладбищенской чаши по-прежнему оставалось слишком далеким.
Позади нее раздался топот. Потом донесся пронзительный голос мисс Софии.
– Пенниуэзер!
Она догоняла девушку, оглядываясь и крича через плечо, туда, где та различала Пенн, осторожно перебирающуюся через упавшее надгробие.
– Ты там до Рождества провозишься!
– Нет! – завопила Люс. – Пенн, мисс София, не спускайтесь сюда!
Ей не хотелось брать ответственность за то, что кто-то еще попадется на пути теням.
Библиотекарша застыла на опрокинутом белом могильном камне и уставилась в небо, будто и вовсе не услышала девушку. Вскинула тонкие руки в воздух, словно защищаясь от чего-то. Люс, прищурившись, всмотрелась в ночь и едва не задохнулась. На них надвигалось нечто, влекомое холодным ветром.
Поначалу она решила, что это тени, но та штука оказалась чем-то другим, пожалуй, более жутким, словно зазубренная неравномерная пелена, полная темных складок, сквозь которую просвечивали клочки неба. Эта тень состояла из миллионов крошечных черных частиц. Необузданная, трепещущая волна темноты, расплескивающаяся во всех направлениях.
– Саранча? – вскрикнула Пенн.
Люс содрогнулась. Плотный рой находился еще далеко, но его низкий гул нарастал с каждой секундой. Словно хлопанье крыльев тысячи птиц. Словно стремительная враждебная тьма, наползающая на землю. Он приближался. Он собирался наброситься на Люс, а может, и на всех них сегодня же ночью.