Она, то вздыхала во сне, то дышала ровно, то стонала откуда-то из глубин сновидения. Но от удовольствия или от боли, он не мог сказать. Дважды она позвала его по имени.
Дэниелу хотелось спуститься к ней. Оставить насест на запорошенных песком старых ящиках из-под боеприпасов, однако она не может знать, что он здесь, да и вообще где-то поблизости. И что уготовили следующие несколько дней.
Позади, в окне с двойным переплетом, покрытом налетом соли, он краем глаза уловил мелькнувшую тень. Потом услышал легчайшее постукивание в стекло. С усилием оторвав взгляд от нее, Дэниел передвинулся к окну и отпер задвижку. Поток дождевой воды хлынул наружу, вновь объединившись с морем. Черное облако скрыло луну, и на лицо гостя не упало ни единого лучика света.
– Я могу войти? Кэм опоздал.
Хотя тот вполне был способен просто появиться из пустоты рядом с Дэниелом, тем не менее, шире открыл створку окна, позволяя ему протиснуться внутрь. В эти дни требовалась не меньшая формальность. Для обоих было важно ясно продемонстрировать то, что Дэниел именно пригласил Кэма войти.
Лицо Кэма по-прежнему скрывалось в тени, но не было заметно, что он преодолел под дождем несколько тысяч миль. Темные волосы и кожа оставались сухими, золотые крылья, теперь небольшие и плотные, – были единственной светящейся частью. Будто их выковали из чистейшего червонного золота. Хотя он аккуратно сложил их за спиной, когда присел рядом с Дэниелом на растрескавшийся деревянный ящик, их будто потянуло к переливчато-серебряным крыльям второго ангела. Таков естественный порядок вещей, необъяснимое доверие. Дэниел не мог отодвинуться ни на дюйм, не отказавшись от возможности беспрепятственно смотреть на Люс.
– Она так прекрасна, когда спит, – тихонько заметил Кэм.
– И поэтому ты хотел, чтобы она уснула навеки?
– Я? Да никогда. И я бы убил Софию за ее попытку, но не позволил ей свободно сбежать, как поступил ты.
Кэм подался вперед, поставив локти на ограждение чердака. Внизу Люс натянула повыше одеяло.
– Я просто хотел ее. Сам знаешь, почему.
– Тогда мне очень жаль, поскольку в финале тебя ждет разочарование.
Кэм встретился взглядом с Дэниелом и потер подбородок, еле слышно и горько рассмеявшись.
– О, Дэниел, твоя недальновидность меня поражает. Ты еще не заполучил ее.
Он окинул Люс еще одним долгим взглядом.
– Она сама может так считать. Но мы-то оба знаем, насколько мало она смыслит.
Крылья Дэниела плотно прижимались к лопаткам, кончики все равно топорщились. В сторону крыльев Кэма. Он не мог этому воспрепятствовать.
– Перемирие длится восемнадцать дней, – напомнил Кэм. – Хотя у меня такое чувство, что мы можем понадобиться друг другу гораздо раньше.