Люс стояла у нее за спиной, глядя на кладбище и тот самый дуб, под которым они с Кэмом устроили пикник, и на то место, невидимое отсюда, но четко стоящее у нее перед глазами, где их с Дэниелом едва не придавило статуей, ангелом мщения, таинственно исчезнувшим после происшествия.
Ей вспомнились встревоженные глаза Дэниела, когда в тот день он прошептал ее имя, их почти соприкоснувшиеся носы, его пальцы на ее шее, и ее бросило в жар.
Люс сама себе показалась жалкой, вздохнула и повернулась спиной к окну, заметив, что Пенн тоже сдвинулась с места.
Теперь она перебирала вещи на парте, каждую подвергая тщательному осмотру. Пресс-папье в виде статуи Свободы, привезенное отцом с конференции в Нью-Йоркском университете, фотография презабавнейшей неудачной завивки мамы, когда та была примерно в ее возрасте, диск ее тезки, Люсинды Уильямс, который на прощание подарила Келли еще до того, как девушка впервые услышала название «Меч и Крест».
– А где твои книги? – спросила она Пенн, пытаясь уклониться от путешествия в страну воспоминаний. – Ты сказала, что зайдешь позаниматься вместе.
К этому времени подруга уже обшаривала шкаф, быстро потеряв интерес к вариациям на тему черных свитеров и футболок. Пенн потянулась к выдвижным ящикам, Люс шагнула вперед, чтобы ей помешать.
– Ладно, сыщик, достаточно, – заявила она. – Разве нам не надо заниматься исследованием фамильных деревьев?
Глаза Пенн сверкнули.
– Если уж говорить о сыскном деле, да, есть исследование, которым нам стоит заняться. Но не тем, о котором ты думаешь.
Люс непонимающе уставилась на нее.
– Э-э-э?
Пенн положила руку ей на плечо.
– Смотри. Если ты действительно хочешь что-то узнать о Дэниеле Григори…
– Тсс! – зашипела Люс, кинувшись закрывать дверь.
Она высунула голову в коридор и осмотрела окрестности. Горизонт выглядел чистым, но это еще ничего не означало. Люди здесь имеют подозрительную привычку объявляться из ниоткуда. Особенно Кэм. А Люс умерла бы на месте, если бы он – или кто угодно – обнаружил, насколько она без ума от Дэниела.
Удовлетворившись осмотром, она закрыла и заперла дверь и повернулась к подруге. Пенн сидела по-турецки на краю постели и выглядела позабавленной.
Люс сцепила руки за спиной и поковыряла пальцем ноги полукруглый красный коврик у двери.
– А с чего ты решила, будто я хочу что-то о нем узнать?
– Ой, не морочь мне голову. А – совершенно очевидно, что ты все время пялишься на Дэниела Григори.
– Тсс! – повторила Люс.
– Б – я видела, как ты на занятии все время выслеживала его в сети. Можешь подать на меня в суд, но ты вела себя до крайности бесстыдно. В – не впадай в паранойю. Думаешь, я треплюсь в этой школе со всеми, кроме тебя?