Отвечать он начал одновременно с Хейго:
— Обжигает лишь наша Тьма.
— Человек не способен раствориться в ней, как риирец, — продолжил Хейго. — Поэтому нельзя использовать наш способ перемещения, чтобы доставить вас и тело вашего кузена прямо к стенам дворца. — Немного помолчав, напряженно вглядываясь мне в глаза, попросил: — Я хочу извиниться за вчерашнюю ошибку. Это произошло рефлекторно. Тысячи раз, не задумываясь, я растворялся. Так и вчера, в момент опасности, неосознанно попытался уйти во Тьму, даже не подумав, что тащу тебя за собой.
— Чуть не развоплотил наш ключ к будущему, — проворчал Тьюго у меня за спиной, заставив передернуться от страха: я же была на волосок от гибели!
Хейго напугал до смерти, бросив поверх моей головы бешеный взгляд.
— То есть обжигает не каждое ваше прикосновение? — шепотом уточнила я.
— Нет. — Тьюго темным шлейфом проскользнул мимо меня в хижину. — Обжигает дотла только смерть, в которой мы растворяем своих врагов. А мы всего лишь ледышки…
К голове желтоглазого «ледышки» протянулись пять серых нитей. Видимо, товарищи ему вновь принялись выговаривать за излишнюю разговорчивость, а голубоглазый злюка продолжал испытывать его суровым ледяным взглядом, скрежеща зубами.
— Лары, мы будем сегодня завтракать или кормиться придется разговорами?
Я отважилась защитить риирца, слишком рьяно пытавшегося удовлетворить мое любопытство.
Неожиданно Хейго взял меня за руку и стащил варежку. Затем с довольным видом переплел наши пальцы и под моим ошарашенным взглядом повел к лавке. Усадив на меховой мешок, взял со стола плошку, от которой уже поднимался пар, и протянул мне:
— Сегодня я сам для тебя готовил. — Затем, с некоторым предвкушением взяв вторую посудину, заметил: — Повезло, что нам положили запасную, а то ели бы сейчас из одной.
Я машинально отметила, что обращение «вы» он теперь использует, когда волнуется. Но волна раздражения сразу же улеглась, потому что мое внимание привлек его слишком легкий для здешнего холода костюм:
— Лар Хейго, неужели вам не холодно? Может, вы воспользуетесь запасной шкурой?
Хейго с интересом исследователя понюхал похлебку. Раньше он не готовил мне еду, поэтому я подспудно ожидала очередного сюрприза в виде непроваренной и плохо прожевываемой пищи. Не будешь же жаловаться на дурную кухню, ведь сами «повара» не пробуют свои блюда. Сносно пахнет и ладно!
— Нет! Не нужно, — отказался он, бросив на меня веселый взгляд. — Тьма защитит от холода, а половинка согреет.
— Какая половинка? — уточнила я, подозревая себя.
— Моей души, — ответил он, не то успокоив, не то предложив еще одну загадку, которых и так не счесть.