– Не утекут, Евпатий Львович, – уверенно заявил ему Ратиша, указывая на оконечность мыса, – там бой кончится скоро, почти всех добили. Арбалетчики Бушуевы молодцы, не дали татарам прорваться вверх по реке, хотя те и пытались отчаянно. Половина из наших арбалетчиков, правда, полегла. Да и конных ратников тоже полегло немало. Зато захватили мои воины предводителя ихнего, здоровый такой, помнишь? А там…
Ратиша повернулся в другую сторону, где сливались два притока Воронежа.
– …еще идет отчаянная драка, больше там оказалось татар, чем наших. Но все одно отсекли их от пути назад, и наша сила ломит. Хотя подмогнуть бы им надобно. Не ровен час, и правда подойти может новый отряд.
– Подмогнуть, говоришь, – призадумался воевода, посмотрев на край уже тонувшего в потемках мыса, где звон мечей и сабель уже почти стихал, – это можно. Собирай своих. Только вначале приведи-ка мне этого татарского предводителя. И толмача давай сюда.
– Сделаем, Евпатий Львович, – кивнул Ратиша и кликнул своих помощников.
Раздался призывный звук рога, и скоро у кромки леса, где находился Коловрат с Ратишей, собрался почти весь засадный полк. Вернее, те из русичей, что остались в живых от первого и второго отряда, изрубившего в куски половину колонны татар, коих, по мнению воеводы, пошло на прорыв не менее пяти тысяч. Многие из ратников были ранены, но все, кто еще способен был держаться в седлах, сидели в них, дожидаясь приказа воеводы, ибо драка была еще не кончена. Евпатий и сам в напряжении взирал на сечу, что шла в отдалении у слияния двух речушек. Он уже отправил туда несколько сотен всадников на подмогу сражавшимся, чтобы надежно перекрыть татарам путь к отступлению, но вместе с остальными оставался пока на месте, решив переговорить по душам с пленным татарским военачальником. Конечно, кузнецов с каленым железом рядом не было, но отчего-то воевода был уверен, что сам сможет развязать язык важному татарину. В случае чего умельцев и помощников в этом деле здесь хватало. Один Ратиша чего стоил.
Вскоре послышался шум, ближние ратники расступились, и к ногам воеводы приволокли связанного широкоплечего исполина с раскосыми глазами. Того самого, что еще недавно ехал с надменным видом впереди своего воинства, уверенный в своей непобедимости. Теперь большая часть этого войска была перебита и рассеяна. Остальных добивали в окружении, где они сражались из последних сил. А их гордый предводитель с рваной раной на плече и связанными за спиной руками был силой поставлен на колени перед каким-то русским военачальником, дерзнувшим пойти против огромной и доселе непобедимой армии.