– Ладно, – кивнул Коловрат, убирая пряжку поглубже за пазуху, подальше от посторонних глаз. – Ты вот что, Ратиша, забудь пока обо всем этом до поры. Но держи ухо востро. Тут князья замешаны, и не нашего ума это дело. Но поразмыслить надо. Если что еще вспомнишь, говори только мне, зря языком не болтай. Что Ратибру не сказал – молодец. Времена сейчас темные наступают, не узнаешь, кто враг, а кто друг, пока поздно не будет.
– Дело ясное, боярин, – кивнул Ратиша, – не беспокойся, Евпатий Львович, не подведу. Ты меня знаешь. Не впервой.
Остаток дня до самого вечера прошел спокойно. Нападения не повторилось. Федор с Евпраксией, переживавшие за жизнь своего сына, немного успокоились. А когда отряд выехал из леса и на горизонте показались купола церквушки, сверкнувшие в предзакатном солнце, у них и вовсе от сердца отлегло. Это был уже Переяславль. Небольшой городок на пути к имению княжича в Красном, но с крепостными стенами, за которыми можно было без страха провести эту ночь.
Увидев бревенчатые крепостные стены, не только Федор испытал облегчение, но и сам Коловрат, отвечавший за жизнь всей княжеской семьи. Многое передумал по дороге Евпатий, а потому рад был приближению защиты. В крепости исполнять свои обязанности было гораздо легче.
Город Переяславль[11] тоже стоял на берегу Оки, только выше по течению. Узнав о приезде княжича Федора с семейством, на встречу прибыли местные бояре, но Коловрат от имени Федора все торжественные мероприятия отменил, разрешив лишь поклониться сыну княжескому, который тут же в терем отправился и не выходил оттуда до рассвета. Объяснил, что, мол, устал княжич да едва опасности избегнул. Впрочем, узрев мертвецов на телеге, бояре лишних вопросов задавать не стали, хотя их распирало от любопытства. Но от Евпатия они так ничего и не добились. Коловрат быстро распорядился насчет похорон и для отвода глаз обмолвился лишь, что разбойники на них налетели в пути, чем навел ужас на местных бояр.
«Пусть уж они лучше разбойников боятся, – решил Коловрат, – чем объяснять им все и наводить тень на плетень. И так слухов не оберешься».
Он вообще предпочел бы никому не рассказывать о случившемся, но закапывать убитых прямо там, в лесу, если была возможность довезти их до города, было бы не по-христиански.
– Как же так, Евпатий Львович, – поинтересовался все же один из бояр, – спокойно же мы жили. Разбойников тут отродясь не водилось. По дороге этой до Рязани постоянно ездили. Как же нам теперь быть?
– А никак, – пожал плечами Евпатий, слукавив немного для дела, – как ездили, так и будете ездить. Разбойников мы повывели. Все спокойно будет теперь.