— Я выдумала это только что, — ухмыляется она. — Вы стали свидетелем моего извращенного остроумия.
— Отлично, — говорю я. — Мне нужно будет это обдумать. Спасибо.
— Не стоит благодарности.
Она дружески похлопывает меня по руке и убирает ладонь. Я чувствую тепло там, где была ее рука.
— Да, вы были правы, — признается Брук.
— В том, что это сложно?
— Нет, — тепло улыбается она. — В том, что вы ведомый.
Я киваю.
— А с вами что? Какова ваша печальная история?
— С чего вы взяли, что она печальная?
— Вы неоднократно на это намекнули. И у вас грустные глаза.
— Мой жених уверял, что они прекрасны.
— Жених?
— Ага.
— И что с ним случилось?
— Это сложно объяснить.
— Да ладно. Закончите фразу. У меня был жених, но…
Но тут гаснет свет и начинается фильм. В свете экрана я вижу ее радостную торжествующую улыбку.
— Время истекло, — произносит она. — У меня строгое правило: не болтать во время фильма. Спросите на следующей неделе.
— Откуда вы знаете, что мы увидимся на следующей неделе?
Она выуживает кусочек попкорна из моего стакана.
— Скажем, предчувствие.
Мы сидим в пустом кинозале в разгар рабочего дня, слегка касаясь друг друга локтями на подлокотниках, — два человека, на время сбежавшие от всех. Нас омывает льющийся с экрана мерцающий свет, мы, погруженные каждый в свое горе, смотрим, как Николас Кейдж спасает мир.
Вернувшись домой, я застаю на крыльце Стивена Айвза, который пытается выломать входную дверь. Он разбегается от ступенек крыльца и бросается вперед, ударяя в дверь плечом. Судя по его тяжелому дыханию и темным пятнам пота под мышками белой рубашки египетского хлопка, он ломится уже довольно долго.
— Клэр! — вопит он. — Поговори со мной!
— Иди домой, Стивен, — орет Клэр из окна над лестницей. — Ты расшибешься.
Я поднимаю голову и вижу Клэр и Расса, удобно усевшихся на подоконнике старой комнаты Расса.
— Эй, Дуг, — ухмыляется Расс. Он пьет кока-колу и явно наслаждается происходящим.
Клэр устало машет рукой и виновато поднимает брови.
— Он не уйдет.
Я поворачиваюсь к Стивену, который пытается выбить дверь ногой, как коп, но копы обычно не ходят в легких модельных туфлях за триста долларов. От ударов Стивена на двери остаются грязные полукруглые следы, но толку от его усилий маловато.
— Привет, Стивен, — говорю я. — Что новенького?
— Отойди, Дуг. Предупреждаю, — рычит он, бросая на меня грозный взгляд из-под насупленных бровей, и снова, разбежавшись, пинает дверь. На Стивена, который обычно безукоризненно выглядит, одевается, как Хьюго Босс, и потеет только на теннисном корте или в парилке загородного клуба, стоит посмотреть. Его потные волосы, слипшиеся от геля, висят сосульками на лбу, из-за чего он выглядит как Элвис — не толстый Элвис из Вегаса, но тощий киношный Элвис, который в забегаловке надрал задницы хулиганам, заставлявшим его подпевать музыкальному автомату.