И в этот момент в бой вступили бойцы старлея Локтева. Примерно так, как Степанов и предполагал: спецназовцы позволили первой тройке свалиться в пике, после чего навстречу разогнавшимся «восемьдесят седьмым» рванулись практически незаметные в безоблачном утреннем небе всполохи энергетических импульсов. Собственно, Леха их и не увидел – до того момента, пока первые два пикировщика вдруг не расплылись уродливыми огненно-черными кляксами воздушных взрывов, обрамленных клочьями разлетающегося дюраля. Судя по впечатляющему эффекту, плазмоиды попали в подвешенные под крыльями и фюзеляжем бомбы, иначе с чего б их так разнесло-то? Вряд ли специально, скорее всего, такую точность даже СУО не обеспечит, просто так совпало. А вот третьему прилетело в брызнувший обломками двигатель: мгновенно превратившаяся в огненный болид «штука», даже не попытавшись отвернуть, на полной скорости воткнулась в прибрежные камыши, подняв высоченный фонтан воды и ила, спустя миг сменившийся черно-рыжим грибом мощного взрыва. Оторванная плоскость с трафаретным Balkenkreuz, описав пологую дугу, шлепнулась, раскидывая брызги, чуть ли не посередине реки.
Идущая следом вторая тройка уже ничего не могла изменить – пилоты выпустили воздушные тормоза и прибрали газ, брюхом кверху сваливая машины в крутое пике. Разумеется, они видели, что произошло с камрадами, но самолеты, врубив сирены, уже неслись к земле, стремительно теряя высоту и набирая максимальную скорость. И, в точности как и предшественники, внезапно перестали существовать, напоровшись на выстрелы плазменных винтовок. Еще один разлапистый взрыв, осыпавший дымными хвостами едва успокоившуюся после уничтожения переправ воду. Пикирующему следом «восемьдесят седьмому» плазмоид попал в основание правого крыла, пробороздив пышущую жаром пробоину поперек фюзеляжа и убив стрелка-радиста. В первый момент пилот даже не понял, что произошло, но в момент выхода из пике плоскость отлетела в сторону, самолет крутануло вокруг оси и несколькими секундами спустя впечатало в берег. Взрыв!
Третий успел отбомбиться, но в нижней точке траектории, когда управление взял на себя автомат выхода из пикирования и выравнивания машины, а на пилота навалилась шестикратная перегрузка, в «юнкерс» попало сразу два энергетических импульса. Взорвавшийся бензобак превратил бомбардировщик в огненный шар, спустя мгновение рассыпавшийся гроздью разнокалиберных обломков над кипящей Березиной.
Леха сдавленно ахнул. Меньше минуты – и минус шесть самолетов! Нехило! Эх, нашим бы такую ПВО в сорок первом! Глядишь, пришедший в себя на обочине дороги несколькими днями назад десантник Степанов и не грохнулся б в обморок после осмотра разбомбленной и расстрелянной колонны…