В большой комнате было людно, тесно, накурено и шумно. За неимением мебели одни репортеры расположились прямо на подоконниках, выстукивая на машинке свои шедевры с такой скоростью, что из-под клавиатуры почти в буквальном смысле шел дым. Другие, сгрудившись вокруг круглого стола, о чем-то горячо спорили и бесконечно курили. Третьи рассматривали свежие гранки, принесенные из типографии, по ходу дела отпуская в адрес наборщиков далеко не лестные комментарии.
Среди тех, кто возмущался гранками, Володя разглядел яркую рыжеволосую барышню, кричавшую громче всех остальных и потрясавшую прямо над головой бумажными полосами.
— Это ж надо! Второй раз! Я этому придурку все выскажу! — вопила она. — Зарезать мою статью! Сократить на подвал! Да что же это, в самом деле!!
Ей вторили другие, такие же возмущенные голоса, и Володя с восторгом окунулся в знакомый омут газетной жизни.
Между тем барышня была красива, и против своей воли Володя ее отметил. К концу 1919 года в моду вошли короткие стрижки, и большинство женщин состригли волосы, наслаждаясь этой необычной модой. Но, как и большинству мужчин, Володе не нравились женщины с короткими волосами. Однако он предпочитал молчать. У барышни же были длинные вьющиеся волосы, чем она резко выделялась среди стриженых девиц, которых в комнате было достаточно.
Ее пышная рыжая грива спускалась ниже лопаток, и девушка была похожа на львицу. К тому же, губы ее были накрашены кричащей красной помадой, также вошедшей в моду в те годы. В общем, внешность ее была весьма примечательной.
Во времена молодости Сосновского так вызывающе красились только девицы легкого поведения в дешевых заведениях возле московских вокзалов, которые он начал посещать еще на первом курсе Московского университета. Теперь же яркими красками пользовались все, и женщины буквально сошли с ума от этой новой моды. Вот и рыжая девица щедро накрасилась с самого утра, не понимая, что этому не время и не место.
Протиснувшись боком среди каких-то людей, Сосновский подошел к столу и задал вопрос. Его никто не услышал. В этот момент рыжая перевела дух и, обернувшись, встретилась с ним глазами. И тут почему-то стало тихо, насколько это было возможно.
— Вы кто? — Ее лицо выразило неподдельный интерес. — Я не видела вас здесь раньше.
— Я хотел бы поговорить с главным редактором, — вне себя от смущения, Володя откашлялся.
— А зачем вам этот старый дурак? — заявила девица громко, и кто-то хохотнул.
— По делу, — Сосновский не знал, как это комментировать.
— Ну хорошо. Идите до конца комнаты, поверните направо. Там будет коридор. Шуруйте прямо туда. Последняя дверь по коридору.