– Почему ты ничего не сказала? – восклицает Ник. – Хотя мог бы и сам догадаться…
Ник сокрушается, что я с ним не поделилась – он бы непременно помог. Как жаль, что он в последнее время завален делами… Просияв, он неожиданно поднимает глаза.
– А поживи у меня! Само собой, предлагаю по-дружески. Я буду спать на диване, а тебе будет удобно помогать Саше с ребенком: ее квартира в двух шагах от моей, и…
– Ты же знаешь, что я не смогу. – Я придвигаюсь вперед и накрываю рукой его крепкую ладонь, прижатую к столу. – Это нечестно по отношению к тебе.
– Джо, пожалуйста. – Он встает и стискивает мою руку. – Переезжай ко мне.
– Ник, перестань… – Я тоже встаю. Он уже обогнул стол и теперь крепко обнимает меня за талию. – Ник, я сказала «не надо». – Высвободив руки, я упираюсь ему кулаками в грудь, сначала легонько, потом сильнее. – Прекрати! – При виде закрытой двери кабинета меня начинает охватывать паника. Роуз давно ушла, в здании никого нет.
Он жадно впивается мне в губы, царапая лицо жесткой щетиной. Я упираюсь ладонями в его плечи и толкаю изо всех сил – теперь мне плевать на приличия и на его самолюбие; а он снова хватает меня и с размаху припечатывает к стене, навалившись всем телом. Я тянусь руками к его лицу, пытаясь заглянуть в глаза в надежде, что он одумается, – последний шанс достойно выйти из положения. Жарко сопя мне в ухо, Ник перехватывает мою руку и вонзает ногти в запястье, так что на коже проступают капли крови, шарит у меня под юбкой, и я закрываю глаза от бессилия. Остается только резкий солоноватый запах пота. Я начинаю слабеть и разжимаю пальцы, как вдруг неожиданно для себя самой вырываюсь из железной хватки.
– Джо, зачем ты так? Ты ведь этого хочешь, мы оба хотим, – рычит Ник.
Он опять резко прижимает меня к стене и вот-вот овладеет мной насильно. Осознавая свою беспомощность, я издаю вопль – первобытный и пронзительный вопль, который не могу сдержать, даже зная, что никто не услышит. И по неведомой причине Ник меня отпускает.
Отступив на шаг, он хватается за голову, демонстрируя промокшую под мышками рубашку.
– О боже, Джо! Прости, пожалуйста. – Он быстро спохватывается и пускается в оправдания: я ведь тоже виновата, я соблазнила его первая. – Джо!
Я молча – нет сил произнести ни слова – поправляю юбку, подбираю сумку и слетевшую туфлю и слизываю капли крови с запястья. Подхожу к двери и бросаюсь в спасительную пустоту. На бегу я судорожно глотаю ртом воздух и снова отчаянно кричу – на этот раз беззвучно.
Девятнадцать дней после падения
Я точно проезжала мимо нашего бывшего дома, но куда направилась потом? Помню пышный куст над изгородью, усеянный фиолетовыми цветами, и вьющихся над ним бабочек. Правда, он наверняка отцвел; течение времени неумолимо. Скорее всего, фиолетовые цветы пожелтели и пожухли, а бабочки разлетелись.