Вообще-то отрава была не банальна. Ею травили крыс, да и прочих животных, в местах отравленных тьмой. Чтобы они после смерти не вставали в виде немертвых и не разносили заразу по окрестностям. Но в такие подробности Джульетте вдаваться было не интересно.
Льен, восприняв вздох на свой счет, распрямился, серьезно посмотрел на девушку и негромко сказал:
-- Прости меня.
-- А? -- отозвалась Джульетта, как раз пытавшаяся понять, что делает обыкновенная лекарственная ромашка среди трав другого мира и она ли это. -- Ой, хорошо, -- сказала, сообразив, что обращаются к ней.
-- Хорошо?! -- неподдельно удивился Льен.
-- Я прощаю тебя, -- улыбнувшись, сказал Джульетта.
-- Прощаешь?! -- еще больше удивился Льен и неожиданно для себя начал злиться. -- Вот так просто прощаешь?
-- А мне сложно тебя простить? -- удивилась девушка и отложила книгу в сторону. -- Заставить становиться на колени, петь дурацкие баллады, а самой изображать неприступную крепость?
-- Да хотя бы! Ты сначала обижаешься, морочишь голову, не смотришь на меня, а потом просто прощаешь!
-- А ты тоже молчал! -- раздраженно сказала Джульетта. -- Словно смелости не хватало хоть что-то сказать!
-- Мне не хватает смелости?! -- неподдельно удивился Льен и вскочил на ноги, нависнув над сидящей на полу девушкой.
-- Тебе! -- припечатала Джульетта, тоже встав и ткнув пальцем ему в живот. А потом хихикнула.
Льен открыл рот и, ничего не сказав, закрыл его, сообразив, как глупо это переругивание выглядит. Вон Шелла занятие себе придумала и книгу Малаку не дала, лишь бы оставить их наедине и дать спокойно помириться. А они тут о смелости и прощении говорят. Точнее, почти кричат.
-- Ну ладно, если хочешь, можешь становиться на колени, и я тебя прощу правильно, -- сказала Джульетта, перестав хихикать.
-- Не надо, -- отказался от такой чести Льен, представив эту картину.
-- Ну вот, -- сказал девушка и взмахнула то ли ромашкой, то ли не ромашкой. -- Поговорили.
-- Да, -- подтвердил Льен. -- И, раз дочка градоначальника все равно ты... Джульетта, можно я буду за тобой ухаживать?
-- Можно, -- просто разрешила девушка. -- Только я сорванные цветы не очень люблю, как и мама.
-- А пирожные?
-- Пирожные люблю.
-- Это хорошо. Давай пойдем в кофейню "Медовые орехи". Там как раз самые вкусные пирожные.
Когда вернулся Малак, неся найденный под кроватью учебник, Джульетта и Льен сидели рядом, разыскивая в книге цветок, похожий на обыкновенную лекарственную ромашку. Они соприкасались плечами и улыбались. А Малак почувствовал себя лишним.