Когда-то Ксанти каждую ночь приходила к нему во снах – эротических, если быть точным, – а потом стала преследовать его в кошмарах. И теперь она имела наглость заявиться в его офис, который он построил собственными силами после того, как она дала ему пинка, и все это с таким видом, словно обладала правом на повторное вторжение в его жизнь.
Та девушка, которую он знал, немного изменилась. Она выглядела шикарно в изысканном костюме и туфлях на высоченных шпильках. Но в ней по-прежнему оставалось что-то такое, что заставляло реагировать его тело.
Дэн посмотрел в ее огромные кошачьи глаза, под сине-зеленой поверхностью которых таился огонь. Потом он перевел взгляд на нежную персиковую кожу ее лица с россыпью девчачьих веснушек на носу, которые не удалось до конца спрятать умело нанесенным макияжем. Непослушные рыжие волосы Ксанти были безжалостно собраны в высокую прическу, но несколько прядок все же выбилось и ниспадало ей на шею, притягивая его взгляд к робкому намеку на ложбинку, скрывавшуюся под ее блузкой.
Румянец на щеках и блеск в глазах делали ее похожей на сказочную королеву, которая проглотила таракана. Но Дэн прекрасно знал, что с таким восхитительным телом и выражением невинности на лице, а еще этой чертовой невозмутимостью, как у морской змеи, она намного опаснее сирены, посланной на погибель мужчинам.
Он сжал руки в кулаки и положил их на стол. С одной стороны, Дэну хотелось перебросить Ксанти себе через колено и отшлепать, пока ее попа не станет такой же красной, как ее волосы. С другой – он испытывал мучительное желание забросить ее себе на плечо и отнести в какое-нибудь темное и укромное местечко. Там он мог бы содрать с нее этот чертов костюм и найти под ним ту чувствительную к его ласкам девушку, которая однажды молила его о пощаде.
И каждое из этих желаний было ничуть не лучше другого. Потому что теперь она ничего не значила для Дэна. Совсем, черт подери. Десять лет назад, когда Дэн лежал на дороге перед летним домом отца Ксанти с тремя сломанными ребрами и бóльшим количеством синяков, чем мог поставить ему его старик, когда у него было дурное настроение, а его желудок сжимался от горечи, смешанной со злостью и унижением, он поклялся, что больше ни одна женщина не выставит его таким глупцом.
– У нас возникла проблема, – нерешительно начала Ксанти. Похоже, она здорово волновалась. – И я приехала, чтобы ее решить.
– У нас? Разве такое возможно? – елейным голосом поинтересовался Дэн. – Мы ведь не виделись больше десяти лет, и я не собирался встречаться с тобой еще когда-либо.