– Угу.
– По разным причинам – большей частью политическим, нежели биологическим или технологическим – мы так и не вернулись больше в то хранилище. Но Эйрел сделал так, чтобы, согласно его воле, образцы после его смерти перешли в полную мою собственность. И сейчас, когда я ездила домой на Зимнепраздник и с Годовым отчетом, я их все забрала. И привезла на Зергияр. Они-то и лежали в том самом криоконтейнере, который я… в общем, над которым я тряслась, как наседка над цыплятами.
Оливер выпрямился, явно заинтересовавшись.
– Посмертные дети Эйрела? А ты можешь?
– Вот для этого мне и понадобились бетанские специалисты – чтобы выяснить. Их ответ – «да».
– О! И теперь, когда Майлз – граф Форкосиган в своем праве, и у него уже есть собственный сын… Полагаю, еще один сын – брат? – не создаст проблемы с наследованием… М-м… а они будут легитимными по барраярским законам?
«Майлз, мой старший сын, – грустно подумала Корделия, – всего на восемь лет моложе Джоула».
– На самом деле, чтобы обойти все подобные проблемы, я планирую зачать только дочерей. Барраярский закон о наследовании имеет одну особенность, которой я и собираюсь воспользоваться: все дочери будут считаться моими, и только моими. Они будут носить самую плебейскую фамилию Нейсмит. Они не смогут претендовать ни на округ, ни на имения Форкосиганов. Обратное тоже верно.
Оливер, нахмурившись, сжал губы.
– Эйрел… захотел бы оказать им какую-то поддержку. Если не сказать большего.
– Для этого я откладывала – и буду откладывать – очень неплохую вдовью часть наследства, причитающуюся мне как вдовствующей графине Форкосиган. К тому же я получаю жалованье вице-королевы и буду еще какое-то время его получать, плюс мои личные инвестиции, преимущественно здесь, на Зергияре. Чтобы жить своим домом, хватит вполне.
– Еще какое-то время? – переспросил Джоул, моментально выделив ключевой пункт. Вид у него был встревоженный.
– Я никогда не планировала оставаться вице-королевой до конца дней, пока не умру от бремени обязанностей, – мягко сказала она и мысленно добавила: «Как это случилось с Эйрелом». – Я бетанка и собираюсь прожить как минимум до ста двадцати. Я скормила Барраяру немалую часть жизни. Хватит… – Она осушила свой бокал; Джоул вежливо подлил ей еще. – Говорят, что человек не должен принимать важные жизненные решения или кардинально что-то менять по крайней мере год после тяжелой утраты, поскольку в этот период интеллектуальные способности снижены. Могу засвидетельствовать – так оно и есть. Я ждала на два года больше.
Джоул мрачно кивнул.