Не дожидаясь телефона, Джейкоб потянулся к стулу, на котором горкой возвышалась его одежда. Интересно, кто это сделал? Кто сложил его носки и трусы? Особенно трусы… Зацепив пальцами джинсы, он тащил, пока они не оказались у него в руках. По весу было ясно, что «блекберри» на месте. Он осторожно ощупал их и нашел нужный карман.
С работой он разобрался легко. Сказал Марку, что по дороге от клиента заехал в больницу взять кое-что для Фионы и упал с лестницы. Рассказ он сопроводил множеством вздохов и постанываний и постарался выставить себя в самом смешном и глупом свете. Надежный, предсказуемый Марк, сдержанно посмеявшись, передал трубку Джеффу, их боссу, а тот, повздыхав, обещал, что его встречи кто-нибудь проведет, и пожелал ему скорейшего выздоровления.
Теперь Фиона. Не мог же он сказать, что заехал в больницу взять кое-что для нее.
В висках застучало сильнее.
Ему требуется железобетонное алиби. Причина, по которой он приехал в больницу, не должна вызывать ни малейшего подозрения.
Он нажал на «Избранные» и выбрал Фиону. Сглотнул, прогоняя тошноту и привкус крови. Боль в ноге хоть и притупилась, но по-прежнему отдавалась во всем теле. В руку капал морфин, и голова плыла в тумане.
– Привет, Джей.
– Ты только не психуй…
– Что случилось?
– Ничего серьезного, но я в больнице.
– В больнице?
– Ну да. Дело в том, что я недавно нащупал у себя что-то похожее на опухоль. Там, внизу… ну, ты поняла. Не хотел тебя пугать раньше времени…
– О боже! Опухоль?!
Фиона тяжело задышала в трубку.
– Нет-нет, все нормально, все обошлось!
– Почему ты мне ничего не сказал? Почему ты до сих пор в больнице?
– Фи, я чувствую себя полным дураком… Врач держал в руке мое хозяйство и чуть ли не давился от смеха, потому что никакой опухолью там и не пахло. Естественное уплотнение, просто я его раньше не замечал.
– Слава богу!
– Ну вот, и я так обрадовался, что не поехал на лифте, а побежал вниз по лестнице. И в результате упал и сломал ногу.
– Что ты сделал?!
Фиона смеялась. Слава яйцам, она смеялась!
– Я сейчас в интенсивной терапии. Нога в лубке, есть еще несколько неприятных порезов. Но врач говорит, что все заживет.
– Ох, милый, это ужасно! Я даже не знаю, что сказать… Давай я к тебе сейчас приеду.
– Они сказали, что посетители в интенсивной терапии не приветствуются. Можешь приехать ближе к вечеру, когда меня переведут в обычную палату.
– Какой у нее номер?
– Пока не знаю. Но я напишу тебе, когда мне сообщат. Слушай, я отрубаюсь, тут вообще-то нельзя говорить по мобильнику.
– Но, Джейкоб…
Занавески внезапно вдуло внутрь, и он молниеносно нажал «отбой» и сунул трубку под одеяло.