Никогда прежде не замечал за собой такой привычки…»
Таня оступилась, споткнувшись о выступивший из травы корень, и Олег бросился к ней — поддержать, чтобы девушка не упала, не ушиблась.
— Спасибо, — сказала Таня, задержав ненадолго его руку в своей ладони. И добавила тихо, почти неслышно:
— Это мой Мир. Он не сделает мне ничего плохого…
И Олег снова понял, что она права. Таня СОТВОРИЛА свой Мир, потому что была одинока. Отец-бизнесмен день и ночь зарабатывал деньги, ему некогда было заниматься дочерью, особенно когда она выросла. Со сверстниками девушка тоже не могла найти общего языка. Оставались только книги фантастика и фэнтези, которые уводили ее из реального мира серой обыденной жизни в миры волшебных сказок и сладких грез. А еще у нее был любимый мотоцикл, который, скорее всего, ей на день рождения подарил отец.
Ярко-красный, как лесной пожар, «байк». И когда ей становилось настолько плохо, что никого и ничего не хотелось видеть, она седлала своего стального коня и мчалась подальше от города — в лес, чтобы вдали от любопытных, но равнодушных глаз побродить среди сосен и елей, подышать чистым воздухом. Или даже поплакать, поведав траве и небу свои печали. А потом, зарядившись энергией от корабельных сосен, она возвращалась домой, в свое привычное одиночество.
Все это в один миг пронеслось перед мысленным взором Олега, и его сердце пронзила острая, щемящая жалось к девушке.
Впервые в жизни ему было жалко другого человека. Впервые в жизни он подумал не о себе…
Ибо каким нежно быть одиноким в этой жизни, чтобы суметь придумать себе Мир.
И не только придумать, но и вдохнуть в него жизнь.
Олегу показалось, что теперь он лучше стал понимать Таню.
Понял он и то, зачем она привезла его сюда…
Раньше она никого не посвящала в тайну своего Мира, потому что опасалась, что над ней станут смеяться. Рядом с ней не было человека, которому она могла доверять. Доверять безоглядно — больше, чем самой себе.
Теперь же…
Теперь она нашла того человека, которому могла доверить свою душу.
И Олег был искренне благодарен девушке, что этим человеком оказался он — прожженный циник, который не верил в сказки и считал душевные порывы проявлением презренной слабости.
Но Таня сумела разглядеть в душе Олега что-то светлое и доброе, раз решила довериться ему…
Сосновая роща кончилась как-то внезапно, и Таня с Олегом вышли на очередную поляну. Впрочем, это была не совсем поляна — скорее, небольшая луговина на лесной опушке, заросшая, как и все в этом Мире, душистой травой в половину роста взрослого человека. «Здесь, наверное, обитают великаны», — с легкой улыбкой подумал Олег, и эта мысль почему-то не показалась ему ни странной, ни глупой. Великаны так великаны. Даже в сказках, которые Олегу читали в детстве, они не всегда были злыми чудовищами. Иногда добрые великаны помогали — Олег снова усмехнулся хорошим парням в борьбе с плохими парнями… Да, все-таки что-то странное сегодня со мной творится, — подумал Олег. Взрослый человек, преуспевающий бизнесмен, прожженный циник, который привык относиться к женщине лишь как к бессловесному существу, данному мужчине для удовлетворения его сексуального влечения, а потому считал романтические порывы — любовь там и все такое прочее, ахи-вздохи при луне — уделом неудачников, и вот на тебе: готов, как в детстве, поверить в сказку. Смешно… Нет никаких сказок, и не существует никаких параллельных миров, их придумывают писатели-фантасты, которых Олег не читал, потому что у него не было лишнего времени забивать голову разной ерундистикой… отец сказал бы грубее, то есть точнее… Хотя все-таки жаль. Жаль, что не существует сказочных миров, в которых можно укрыться, как медведь в берлоге, когда жизнь становится настолько невыносимой, когда она так заедает, что хочется сбежать на край света от неразрешимых проблем, в наивной надежде, что за время твоего отсутствия они разрешатся самостоятельно…