Маша, к Аниной радости, действительно впервые переступившая порог их квартиры, принялась с любопытством осматриваться. Особый интерес ее вызвала, разумеется, размещенная в красивой хрустальной рамке фотография Аниной матери, которую Аня предусмотрительно подвинула на самое видное место.
– Это моя мама, – громко сказала Аня, заметив взгляд гостьи. – Правда, красивая?
– Очень, – ответила Маша и тут же отвернулась, словно не увидела ничего особенного. – Ой, да у вас почти накрыт стол!
Она подошла, что-то подвинула, поставила вазу с фруктами, куда выложила принесенные и помытые мандарины, и стол вдруг заиграл, становясь таким же аккуратным и красивым, как она сама. Словно это было заразно. Смертельный вирус чистоты и порядка.
– Спасибо, какая ты молодец, – отец, хотя обычно не замечал мелочей, обратил внимание на преображение стола и благодарно, слишком интимно, на Анин взгляд, коснулся Машиной руки.
Во время обеда они вели какие-то разговоры. Маша рассказала о себе – она работала переводчицей, работала с крупными издательствами и получила несколько престижных премий, а еще расспрашивала Аню о том, что той интересно и как она учится в школе. Все это топ-вип, что сопровождало Машу, вовсе не удивило Анну, она и ожидала, что у этой претенциозной Марии все в превосходной степени, и сама она такая вип-совершенная, что дальше некуда.
Потом Маша взялась мыть посуду, категорически отставив все возражения отца, а Аня ушла к себе.
Когда она через какое-то время вышла в гостиную, отца там не было, а Маша держала в руках мамину фотографию.
– Что это вы делаете? – спросила Аня, чувствуя, как откуда-то из глубины поднимается злость.
И тут Маша разжала пальцы. Фотография выпала из рук. Зазвенела хрустальная рамка, осыпаясь множеством блестящих под светом лампочек осколков.
Аня готова была поручиться, что подружка отца сделала это специально. Она, такая тщательная и аккуратная… В любом случае, зачем она вообще взяла фотографию?
– Ой! – Маша наклонилась и принялась собирать хрустальные брызги. – Ты меня напугала. Извини, пожалуйста, я найду такую же… или очень похожую…
– Не найдете! – отрезала Аня. Ей было неприятно, что холеные руки гостьи касаются осколков, на которые, похоже, разбилось их с отцом счастье. – Эту рамку, да будет вам известно, покупала еще мама. Она у нас почти двадцать лет стояла. В целости и сохранности!
Маша молчала, а по пальцу у нее стекала крупная капля крови.
Тут на пороге появился отец.
И хуже всего, что он ни слова не сказал про разбитую рамку, вместо этого всполошился.