– Друг, – ответил он тотчас.
– У меня нет друзей среди разбойников. Прочь – или я выстрелю!
Флибустьеры, предвидя битву, приготовили оружие. Но, против всеобщего ожидания, после этих резких слов наступило довольно продолжительное молчание, потом вдруг ворота распахнулись и в дверях показались два человека: дон Фернандо д’Авила и донья Хуана в мужском костюме. Филипп хотел броситься к ней, но девушка удержала его движением руки.
– Что вам нужно? – спросил дон Фернандо мрачным голосом.
– Чтобы вы сдали этот дом, которого не можете защищать, – ответил Филипп.
– Сдаться вам? – произнес губернатор с презрительной улыбкой. – Лучше умереть с оружием в руках!
– Ваша жизнь и ваше имущество будут сохранены.
– Да, как вы сохранили жизнь и имущество жителей Маракайбо и Гибралтара. Чем вы можете поручиться в этом?
– Моим словом, сеньор кабальеро, словом Филиппа д’Ожерона.
Наступило минутное молчание. Дон Фернандо с трудом сделал несколько шагов вперед, опираясь на свою шпагу.
– Выслушайте меня, – сказал он.
Молодой человек подошел ближе.
– Я опекун этой девушки, – с трудом продолжал дон Фернандо. – Только что она призналась мне в своей любви к вам… Я не буду сейчас расспрашивать, как родилась эта любовь… Она говорит, что вы честный человек и настоящий дворянин. Клянетесь ли вы мне уважать ее и защищать?
– Клянусь.
– Я принимаю ваше слово… Умирающим не лгут, а я умираю.
– Сеньор! – вскричала девушка.
– Молчите, донья Хуана, время не ждет, дайте мне договорить… Эта девушка была мне поручена в детстве герцогом Пеньяфлором. В этом бумажнике находятся доказательства моих слов, возьмите его.
Он вынул из кармана бумажник и подал его молодому человеку.
– Вы клянетесь, что честно сдержите ваше слово?
– Не только относительно доньи Хуаны, но и относительно вас и ваших товарищей, клянусь вам.
– О! Я сам сумею позаботиться о себе, – произнес дон Фернандо с горькой улыбкой. – Бог свидетель, при своей жизни я старался исполнять обязанности христианина и солдата как честный человек. Я умру, не упрекая себя ни в чем… Донья Хуана, отворите дверь дома.
Молодая девушка поспешила повиноваться.
– Выходите все, – сказал дон Фернандо твердым голосом. – Бросайте оружие: вы пленники.
– Нет, – с живостью обратился Филипп к солдатам, которые стали за спиной своего командира, – оставьте себе ваше оружие, храбрецы. Вы свободны, ступайте.
– Ступайте, ребята, – сказал губернатор, делая им рукой прощальный знак, – пользуйтесь дозволением, так любезно дарованным вам, и поскорее укройтесь в безопасном месте.
Видя, что солдаты, верные своему командиру, колеблются, дон Фернандо прибавил тоном, не допускавшим возражений: