Чтобы сдвинуть дело с мертвой точки, к Алексею I было отправлено второе посольство, во главе которого стоял влиятельный военачальник. Его целью было убедить византийского императора возглавить экспедицию. В конце лета 1098 года «все наши сеньоры, а именно герцог Готфрид, граф Раймунд Сен-Жильский, Боэмунд, граф Норманнский, граф Фландрский и все прочие, послали знатнейшего воина Гуго Великого к императору в Константинополь с тем, чтобы тот явился принять город, выполнив договоренные обязательства в отношении их»{733}. Один из хронистов предполагает, что Гуго де Вермандуа вел себя агрессивно по отношению к Алексею I, встретившись с ним в Константинополе, но это представляется маловероятным. Но, как бы Гуго ни доносил до императора мысль о катастрофических последствиях его отсутствия в Антиохии – мягко, по-доброму или агрессивно, – эффекта его речи не возымели. Алексей I на Восток не поехал{734}.
Если бы он все-таки приехал, то, наверное, смог бы ликвидировать тупик, в который зашел Крестовый поход. Император смог бы предотвратить ропот и недовольство его персоной, которое только усиливалось. Через несколько дней после взятия Антиохии у Пьера Бартелеми, который определил местонахождение Копья Лонгина, опять начались видения. В этот раз апостол Андрей сообщил ему, что византийцы не должны владеть Антиохией, потому что, если это произойдет, они осквернят ее, как они якобы поступили с Никеей{735}. Отношение к Алексею I и к Византии катастрофически портилось.
В создавшейся ситуации смерть Адемара из Ле-Пюи еще сильнее ухудшила атмосферу. Епископ скончался от лихорадки 1 августа 1098 года. Адемар был не только представителем папы во время экспедиции, но благодаря своей беспримерной храбрости завоевал уважение как ее лидеров, так и рядовых крестоносцев. Неприкрытый восторг епископа от зрелища семидесяти отрубленных голов турок, посланных ему Танкредом, только усилил его популярность{736}. В «Песне об Антиохии» (Chanson d'Antioche), воспевающей Первый крестовый поход, также рассказывается о том, как Адемар разделил восторг толпы, наблюдавшей, как рыцари пожирали плоть убитых турок, запивая ее вином{737}.
В отсутствие императора епископ, наверное, сумел бы смягчить разногласия в лагере крестоносцев. Именно так он сделал в самый тяжелый момент осады Антиохии, когда крестоносцы поступили в соответствии с его предложением о том, как успокоить гнев Божий{738}. Как представитель папы, епископ Ле-Пюи выступал «мостом» между Западом и Востоком, «поводырем и пастырем» армии крестоносцев и всегда успокаивал буйных рыцарей. Так что Адемар, «любимый Богом и людьми, безупречный в глазах всех», умер совсем в неподходящий момент