– Алиссса… – шипит она, не в силах говорить.
Пытаясь бороться с косой, я плачу и от слез не вижу собственных рук. Вдалеке бьет молния – раз и другой. И вдруг пряди волос обвиваются вокруг моих пальцев и стягивают их так сильно, что я боюсь – суставы не выдержат. Против моей воли пальцы стискивают шею Элисон.
Кто-то пытается сделать так, чтобы я убила собственную мать!
Меня захлестывает горячая волна дурноты.
– Нет!
Но чем упорней я пытаюсь освободить нас обеих, тем крепче мы оказываемся сплетены. Мои искусственные дреды прилипают к шее, как мокрая половая тряпка. Дождь и слезы смешиваются с макияжем, и на грязный фартук Элисон падают черные капли.
– Отпустите! – кричу я волосам.
– Элли… перестань… – Голос Элисон звучит чуть слышно. Он похож на свист воздуха, который выходит из проколотой шины.
Коса снова обвивает мои пальцы.
– Прости, – рыдая, шепчу я. – Я не хочу…
Гром отзывается в моих костях. Он похож на издевательский смех злого духа. Как бы я ни старалась, пряди только сильней припутывают мои пальцы к шее Элисон и стягиваются всё туже. Руки у нее обмякают. Она синеет, глаза закатываются так, что радужка исчезает…
– Помогите, кто-нибудь! – кричу я что есть мочи.
Прибегают садовники. Две пары мясистых рук обхватывают меня со спины, и в ту же секунду коса безжизненно повисает.
Элисон делает глубокий хриплый вздох, наполняя легкие, и кашляет.
Садовник помогает мне устоять на ногах.
Появлятся сестра Дженкинс со шприцем наготове. Папа бежит следом, и я падаю ему на руки.
– Я н-н-не… – заикаюсь я. – Я никогда б-бы…
– Я знаю, – говорит папа, обнимая меня. – Ты хотела удержать ее, чтобы она не причинила себе вред.
От его прикосновений моя промокшая одежда липнет к телу.
– Это не она, – бормочу я.
– Конечно, – шепчет папа мне в макушку. – Твоя мама, к сожалению, давно не владеет собой.
Я подавляю тошноту. Папа не поймет. Элисон вовсе не пыталась удавиться – ее волосами управлял ветер. Но какой здоровый человек в это поверит?
Прежде чем закрыть глаза, Элисон произносит запинающимся шепотом, как пьяная:
– Маргаритки… скрывают клад. Спрятанный клад.
И впадает в забытье, превратившись в слюнявого зомби.
А я остаюсь одна перед лицом бури.