– Апчхи! – Мама чихнула и проснулась.
– Будьте здоровы, деци! – вежливо сказал Асхаб.
– Баркалла, спасибо! – ответила мама.
– Мы сделаем остановку. На трассе есть кафе, где можно перекусить.
– Сколько часов ехать до Ставрополя? – мама наконец задала интересующий меня вопрос.
– Со всеми проверками и остановками часов двенадцать, – ответил Асхаб.
– На девятнадцатый день рождения мне приснился сон, – поделилась я. – Во сне духи предложили выбрать направление пути и подарили северную стрелу.
Асхаб неоднозначно хмыкнул, а мама прошипела:
– Ты считаешь уместным рассказывать малознакомым людям свои сны?!
– Да, – буркнула я и отвернулась.
Ставрополь находится на пятьсот километров северней Грозного. Но это не предел. Когда-нибудь я отправлюсь дальше, потому что выбрала направление – на север.
Машина резко свернула на неровную обочину, и нас тряхнуло.
– Привал, – сказал Асхаб.
На дороге оазисом раскинулось круглосуточное кафе. Возле стеклянных витрин, рекламировавших аппетитные блюда, останавливались машины дальнобойщиков, междугородние автобусы и маршрутки. Там же припарковалась и наша «газель». Издали было заметно, что столики заняты: люди ели пирожки, котлеты с картошкой и салат. Мы вошли в дверь-арку и устремились к стойке с выпечкой.
– Что выберем? – спросила мама, расстегивая куртку.
В кафе я согрелась от тепла и ароматов съестного.
– Хочу пирожки с капустой, – ответила я. – А ты?
– А я буду котлету, салат и пюре! – Мама оживилась.
Я сделала заказ и оплатила его.
– Садитесь за свободный столик, – сказала официантка. – Я сейчас все принесу.
Наш водитель Асхаб, увидев среди посетителей знакомого чеченца, подсел к нему. За одним столом с чужими женщинами мужчине сидеть неприлично.
– Ты рада, что мы уезжаем? – спросила мама.
Я горько усмехнулась. Мне не хотелось отвечать на этот вопрос. Чувство, что я нахожусь «не в своем времени», не покидало. На лицах окружающих была усталость от тяжелой работы, страх нарушить традиции и быть осужденным на смерть.
Этот мир безысходен, здесь живые завидуют мертвым.
– Нет, не рада, – ответила я, усаживаясь на стул.
Официантка поставила перед нами поднос.
– Как же! – простодушно удивилась мама, подцепив вилкой салатный лист. – Ты в детстве просила: «Увези меня из Чечни! Спаси из-под бомб!», но мы не могли уехать. Квартиру никто не покупал. Государство о беженцах не заботилось. Старики и дети ночевали на улицах! А теперь, когда впервые появилась возможность покинуть Грозный, ты недовольна…
– Обстоятельства изменились. Последние два года я работала журналистом в газете. На новом месте кто станет публиковать мои статьи? Захотят ли узнать правду, выслушать свидетелей? Или я стану дворником?