Тереза вспомнила, как она сама в теле и сознании Шенди гуляла по Ковентри-стрит, знакомясь с этой девушкой и миром, в котором та живет. И как их беседу ежеминутно прерывал логотип SENSH. «Это тебя не бесит?» – спросила она у Шенди. Нет, ответила Шенди, и не к такому можно привыкнуть.
Минуты назад, когда она покидала сценарий, этот самый логотип промелькнул на закуску.
Она входила в коммерческий, стандартного качества сценарий о Гроуве, изготовленный компанией «Ган-хо», а вышла совсем из другого, из кустарного софта, в который Вик, его создатель, вклеил готовые фрагменты Лондона и Аризоны, а от себя – тупые приколы и нарочитые ошибки в правописании.
Выйдя из сценария, она вновь оказалась в булвертонском салоне «Экс-экс». Только день был совсем другой – жаркий и солнечный, как тогда, когда Гроув сорвался с цепи.
Тут замечались отдаленные намеки на логику. После того как Гроув вошел в сценарий Шенди, прихватив с собой и ее, она могла вернуться лишь в ту реальность, из которой он пришел.
Кредитная карточка, слишком свежая, чтобы быть действительной, холодный зимний день, превратившийся в настоящее пекло, «Монтего», сменивший ее машину.
Она все еще находилась в сценарии Гроува.
Это было недоступно для понимания, противоречило всякому здравому смыслу, но зато она хотя бы знала, что следует делать в подобных случаях. Торопливо, как никогда прежде, подгоняемая отчаянным желанием вернуться в свой нормальный мир, Тереза вспомнила аббревиатуру LIVER и стала ждать, когда же логотип «Ган-хо» возвестит о выходе из сценария.
Она как была на Уэлтон-роуд около салона «Экс-экс», так и осталась. Рядом с ней блестела под ярким летним солнцем украденная Гроувом машина. Ничего не изменилось.
При всем своем многолетнем опыте она впервые оказалась в ситуации, когда заветное заклинание не подействовало, хотя Дэн Казинский настойчиво предупреждал всех курсантов, что такое возможно.
Отчаянно соображая, что же ей теперь делать, Тереза вдруг вспомнила Академию ФБР и длинную, перегруженную специальной терминологией лекцию, прочитанную там преподавательницей психологии из Университета Джонса Хопкинса. Эта очень ученая женщина наиученейшим образом объясняла теорию ментального отвержения фиктивного мира. Многие курсанты признавались потом, что уже к середине лекции дремали или думали о чем-нибудь своем, однако Тереза мужественно дослушала все до конца.
Ключевым моментом была естественная внутренняя потребность человеческой психики в том, чтобы реальность имела под собой прочную основу. Сенсорный аппарат человека непрерывно проверяет достоверность мира и безмолвно сообщает результаты сознанию. Так происходит в обычной жизни. Поэтому «Экс-экс»-сценарий может функционировать как правдоподобная подмена реальности, лишь симулируя сенсорную информацию и лишь с прямого, либо по умолчанию, согласия реципиента. На время пребывания в сценарии реальность выводилась из поля восприятия. Поэтому, чтобы самостоятельно, без аппаратной поддержки, выйти из «Экс-экс», требовалось опознать, выделить и сознательно отвергнуть один из симулированных сенсорных входных сигналов, и это было единственным способом.