Я досадливо дернула Армель за рукав, отвлекая внимание на себя и напоминая, о чем договорились в коридоре. Вздернула подбородок. Подумаешь – столичные франты. У них даже магии нет. А строят из себя как минимум членов королевских семей только потому, что сами они из столицы, а мы в провинции, да еще в одинаковых и совершенно немодных нарядах.
Нехотя опустилась на одно из свободных мест и постаралась не смотреть ни на сидящих напротив, ни сбоку мальчишек. Впрочем, остальные девочки такой выдержкой не отличались: мои однокурсницы вертелись, силясь разглядеть всех пажей за столом. Армель тоже начала вертеться, но, покосившись на меня, прекратила.
Хотя, сдается мне, пажи отвлекали наше внимание от менталиста, притаившегося в углу около шторы. Тот самый, молодой. То есть нас решили проверить, когда наши бедные скудоумные головы будут заняты этикетом? И что это даст? Неужели они думают, что мы замышляем что-то против дофина? То, что ни одна девица его не любит, и так понятно. Как можно влюбиться в человека, которого даже никогда не видел.
– Итак, мадемуазели, запомните: существует несколько тем, о которых допустимо разговаривать за столом, – начал мэтр Шарль, проходя мимо нас. – Погода, урожаи, литература.
Да к чему принцу знать о прошлогодней засухе и неуродившемся винограде? Боюсь, дофин сбежит, как пить дать.
Видимо, подобные мысли посетили не только меня, девочки чуть смущенно оглядывались на вольготно развалившихся щеголей и молчали. Вот о чем с такими говорить? Все встревоженно посмотрели на Луизу, после заводилы Атенаис она считалась самой бойкой. Но и блондинка молчала, чуть испуганно разглядывая сидящего справа от нее пажа с необычной стрижкой.
– Ну же! Вы решили позавтракать в тишине?
Все девочки синхронно повернули головы к преподавателю. Какой завтрак? Желудок и так полный. А от жути перед столичными гостями комок в горле. Впрочем, месье Готье начал злиться, что тоже не предвещало нам ничего хорошего. В частности, мне. Пару часов глубокого реверанса – эту, пока самую страшную кару у преподавателя этикета, – мне не выдержать. И потом, если уж делать ошибки, то явно лучше перед пажами, чем перед дофином?
– Месье, а вы слышали, что наш Ланген – родина всех известных трубадуров. И знаменитый «сладкоголосый» Пейри родом из наших мест.
Надо сказать, тему я выбрала не случайно: на поясе пажа, к которому я обратилась, висела флейта. Юноша явно любил музыку, так почему бы и нет? Тем более эти края и впрямь могли похвастаться самым большим числом музыкантов и трубадуров. Мой расчет оправдался, паж оживился под недовольными взглядами друзей. Так! Я, кажется, поняла, вредные мальчишки хотели любыми способами провалить нам занятие. Ну, погодите!