— Его превосходительство министр иностранных дел ждет ваше превосходительство в гостиной.
Фейдо поспешно прошел в гостиную. Маркиз д’Аржансон действительно ждал его там. Это был человек высокого роста, выражение его лица трудно было бы однозначно описать: в нем смешивались и доброта, и холодность, и робость. Из-за его неуверенности, сутулой осанки и несвязной речи ему дали прозвище д’Аржансон-дурак. Не имея внешности умного человека, он, однако, обладал быстротой ума и большой проницательностью. Людовик XV оценил его по достоинству и назначил министром, несмотря на насмешки, сыпавшиеся на маркиза.
Начальник полиции низко поклонился министру иностранных дел, тот ответил вежливым поклоном.
— Крайне сожалею, что заставил вас ждать, — сказал Фейдо, — но я был занят по службе.
— Я также приехал к вам по служебному делу.
— Я к вашим услугам, маркиз.
— Мы сможем поговорить конфиденциально? — спросил д’Аржансон, с беспокойством оглядываясь вокруг.
— Конечно, нас никто не услышит.
— Любезный месье де Марвиль, я мог бы и не дожидаться вас, поскольку должен был вручить вам только приказание, продиктованное его величеством.
Д’Аржансон вынул из кармана бумагу, сложенную вчетверо, и подал ее начальнику полиции.
— Прочтите, — сказал он.
Фейдо развернул бумагу и прочел:
«Предписывается начальнику полиции: сегодня вечером, между десятью и двенадцатью часами, в Париж через Венсенскую заставу въедет почтовый экипаж с двумя извозчиками. Два лакея без ливреи будут стоять на запятках. У этого экипажа коричневый, без герба, кузов и колеса того же цвета с зелеными полосами. В экипаже будет сидеть молодой человек, не говорящий по-французски.
Необходимо принять все меры, чтобы захватить этого человека при въезде в Париж. Установив его личность, отвезти в его же экипаже в полицию, при этом никто не должен садиться вместе с ним, и окна кареты должны быть зашторены.
Особенно следить за тем, чтобы никакая бумага не была выброшена из окна экипажа; самая глубокая тайна должна окружать это дело».
— Это легко выполнить, — сказал Фейдо, закончив читать. — Я сейчас же приму необходимые меры. Но что же мне делать с этим человеком, когда его привезут сюда?
— Этот человек говорит по-польски. Без всякого сомнения, когда его арестуют, он потребует, чтобы его отвезли ко мне для того, чтобы потребовать помощи своего посла; в таком случае привезите его ко мне, в каком бы то ни было часу. Если же он этого не потребует, предупредите меня и держите его в вашем кабинете до моего прихода.
— Это все?
— Спрячьте его бумаги так, чтобы никто их не видел.