– Что за секс-шоп? Атма, ты знаешь, зачем они здесь? – озадаченно спросил я. К кому еще обращаться с таким вопросом, как не к суккубе?
– А почему ты меня-то спрашиваешь? – сделав невинное лицо, возмутилась она.
– Я читала об этом месте в библиотеке Альянса, – сообщила вдруг Анечка. Удивляться ее эрудиции не приходилось. Крафтеры и купцы славились своими архивами.
– Мы внимательно слушаем, – кивнул я.
– Легенда гласит, что местный смотритель маяка как-то напился и не зажег фонарь на ночь. В результате корабль разбился о рифы и затонул. Одной из его пассажирок была принцесса, спешившая на свою свадьбу. Богиня Плодородия, как ее теперь называют. Перед смертью она прокляла это место.
– И что же дальше? – Моня всерьез заинтересовался представленной экспозицией. Анатомически безупречные экземпляры явно произвели на него впечатление.
– Весь следующий год рождались только мертвые дети. По слухам, пещерные демоны забрали их невинные души, вселяя в ужасных чудовищ, – здесь Анечка почему-то пристально посмотрела на Фэй. – И вот тогда люди решили возвести большой храм в честь мертвой принцессы, чтобы успокоить ее дух. К несчастью, денег не хватило, поэтому временный алтарь соорудили прямо в пещере. Те, кто хочет иметь детей, вырезают из камня или дерева эти тотемы, чтобы поднести богине.
– И что, помогает? – я вспомнил хмурые женские лица в деревне.
– Видимо, не очень. Но многие верят.
– Может, это бафф какой даст? – смело предположил Моня. – А нам ничего такого не надо тут вырезать?
– Надеюсь, у тебя всё с собой. Глядишь, пригодится… – всхлипнула суккуба от смеха. – Моня, ты случайно не хочешь детей? М-м-м?
– Скоро ночь. Надо поторапливаться! – лицо гиганта стало пунцовым.
Вот в этом я с ним полностью согласен. Ужасное место. Сырость, мрак, мерное капание ржавой воды, подозрительные тени и шорохи. Пещера казалась живой. Ее ощерившаяся сталактитами пасть то переходила в узкую глотку тоннеля, то зевала просторными залами со стенами, испещренными норами. Так кто в них живет?
Непонятно, чего или кого ждать. Игрокам что-то калечит мозг, а ведь «перенесенные» еще уязвимее. Мы здесь и душой, и телом. Полностью виртуальный организм беззащитен перед вирусами. Они конкурируют с нами за единственно важный ресурс – процессорное время Сансары. Малейшее вмешательство во внутренний код превратит меня в обычного моба. И совсем не обязательно он будет разумным.
Оставив девчонок в арьегарде, мы с Моней осторожно крались вперед.
– Уверен, что по-другому здесь не пройти? – прошептал я, надеясь, что есть верхний путь через скалы.