Сансара позволила игрокам выбирать расу чуть больше года назад. Для меня это пестрое гуманоидное разнообразие выглядело несколько непривычно. Поэтому я и выбрал эльфа, опостылевшего всем еще в конце двадцатого века. Врожденное расовое проворство и способность максимально долго оставаться в Тени заставили смириться даже с ушами.
В очереди стоять мне было некогда. Фэй требовалось срочно заштопать, пока она не очнулась и не стала вслух бредить. К говорящей бобрихе тотчас примчится карательная экспедиция Баки. С моим багажом пройти за чертов шлагбаум непросто. Что ж… попробуем.
Опустив глаза, я невозмутимо потащил волокуши с бобрихой мимо изумленно притихшей толпы.
– Ты куда так торопишься, рыжик? – остановил меня розовощекий латник. – Моня, гляди-ка! Нубяре надо показать конец очереди! – он жизнерадостно хлопнул зевающего товарища по спине. По сравнению с ним тот выглядел почти великаном.
Болезненно поморщившись от такой фамильярности, гигант перевел мутный взгляд на голубые кроличьи шкурки, перекинутые через моё плечо. Благородный мех резко диссонировал с замызганным куском ткани на бедрах, а крупный бобер на санях-волокушах дополнял эту картину штрихами безумия.
– Эй, нуб! Ты кто такой? – лениво проворчал Моня. Он явно не выспался и, видимо, решил, что эльф и бобриха ему всё еще снятся.
– Простите, нужна срочная медицинская помощь! – сквозь зубы процедил я, демонстративно оглянувшись в поисках пресловутого нуба.
– Мы понимаем, что вам нечем, но все ж попробуйте понять. А поскольку времени немного, я вкратце матом объясню, – продекламировали мне, вытянув громадную ладонь в направлении очереди.
– Пропустите, пожалуйста. У меня пет умирает! – вяло оправдывался я, вытирая со лба пот.
– Да? А в чем ценность сего дохлого дикобраза? – заинтересовался розовощекий.
– Не дикобраз. Бобер. Рарник с редким окрасом. А иглы от «сумрачных ежей». И потому нам слегка нехорошо, – я повернулся, показав всё еще торчавший в спине шип.
– Эх… Вот прямо «сумрачные»? – округлил тот глаза. – Из Проклятого Леса? Но… так ты, случайно, не из этих?
– Из «этих»! – с достоинством подтвердил я, гордо приподняв подбородок. – Особый контракт. Тариф «Ветеранский. Плюс 131». Надеюсь, это говорит вам о чем-то? Пропустите, а то…
– Только вот не надо горячиться, юноша. Здесь ты просто игрок. Разве что очень живучий, – криво усмехнулся Моня. – Это территория Вертлявого. «Нью-Лайф» тебе тут уже не поможет. Они-то свои деньги сняли. А нам ты еще ничего не давал.
– Да они вообще молодцы! – согласился румяный. – И в чувстве юмора им не откажешь.