— Об обстановке на Второй Боевской мне докладывать постоянно! — прогремел Прохоров им вдогонку и обратился к Каравчуку, — свяжись с налоговиками насчет Баранова. И с прокуратурой тоже свяжись. Пускай они на него хоть что-то нароют, выцарапают, из пальца высосут — что угодно и как угодно, лишь бы была возможность его за жабры схватить, когда… Мельников, стоять!
— Чего? Испуганно спросил Мельников, отдёрнув руку от двери.
— Если ты и «Тойоту», гад, разобьёшь, — я тебе «Оку» выделю. Ясно?
— Да.
— Пошёл вон отсюда!
— Знаете, Каравчук, вчера замминистра…
Один из трёх телефонов, стоявших на генеральском столе, негромко заулюлюкал. Определитель назвал семь цифр. Генерал снял трубку.
— Алло! Я как раз хотел вам звонить.
— Поехали в «Гаучо», — сказал Мельников, выйдя с Агеевым в коридор и захлопнув дверь, — Прохоров сейчас со всеми козлами всё утрясёт. Он это делать умеет. Только за это я и терплю его в управлении.
Из нереального далека дополз до ушей Серёги щебечущий телефонный звонок и плотно увяз в них, делаясь громче. Второй звонок вдавил в оба полушария мозга острую боль. Казалось, что их пробуравливает зазубренная игла. Сжав зубы, Серёга сделал попытку разомкнуть веки. Но они были как— будто склеены. Угнетала не только боль, но и мысль: пошевелюсь, вырвет. На четвёртом звонке он всё же открыл глаза. Свет по ним царапнул гвоздём. К великому счастью, он пробивался в комнату сквозь ткань шторы. Но телефон был просто убийственен, и, когда он, наконец, смолк, Серёга от наслаждения застонал.
Тошнота усиливалась. Рванувшись как из цепей, Серёга вскочил. Его зашатало. И вдруг он обмер. В его руке, которую он поднял, чтоб взяться за стену, был пистолет! «Парабеллум». Серёга минуты две смотрел на него глазами пойманной рыбы. Потом скосил их на шкаф. Заветная дверца была открыта. В ней торчал ключ.
Серёге стало всё ясно. Он точно помнил, что выпил только две рюмки водки, а не бутылку. Стало быть, Ольга попотчевала его клофелином, после чего нашла ключ и ушла с добычей, любезно вложив в его руку то, чем ему только и оставалось воспользоваться в сложившейся ситуации. Телефон опять зазвонил. Идя к нему со слезами на побелевших щеках, Серёга случайно заглянул в шкаф, и — снова остолбенел. Второй пистолет и сумка были на месте.
Не веря своим глазам, Серёга нагнулся, приоткрыл сумку. Дискета. Деньги. Шесть пачек. Верхняя вскрыта. Ну, да! Он сам её вскрыл, чтоб взять двести долларов… Это было уже какое-то сумасшествие. Положив «Парабеллум» в шкаф, Серёга захлопнул дверцу и подошёл к телефону. Медленно поднял трубку.