Кирилл промолчал.
— Значит, ты считаешь, — менты пока на жёсткие действия не пойдут? — уточнил Серёга, глядя куда-то мимо него.
— Да, я им стою поперёк дороги. Ведь мой отец — на «ты» с владельцами четырёх федеральных телеканалов. Коснись чего — так они из искры, я уж не говорю о большем, раздуют такой пожар, что Кремль расплавится!
— Да ты гонишь!
— Серёга, включи приемник! За Ольгу бились, как за тело Патрокла. Эта дискета — жопа для власти! Полная жопа!
— А они хоть как-нибудь объяснили, зачем им Ольга?
— Естественно. Им пришлось это сделать. Ведь журналисты пронюхали, что стрельба была из-за девушки. Сам начальник московского ГУВД по радио выступал. Сказал, что имела место разборка между двумя коммерческими структурами. Девка, мол, хотела бандитам слить информацию на одну из них. Менты за девкой следили, чтоб взять бандитов, однако, те предприняли упреждающую атаку. Такая была разводка.
— Самая тупая разводка, которую я когда-либо слышал, — сказал Серёга, вставая, чтоб, наконец, спровадить Кирилла. Дойдя с ним до входной двери, Кирилл без тени улыбки пообещал:
— Серёга! Если бандиты тебя расколют, я на твою могилу цветочки носить не стану.
— Это понятно. Ты и невесте своей цветочки не покупаешь. Я позвоню.
— Ну, звони, придурок, — сказал Кирилл и ушёл.
Закрыв за ним дверь, Серёга долго стоял, прижавшись к стене. Его бил озноб, как при очень резком подъёме температуры. Было начало третьего. Залпом выпив на кухне двести грамм водки, Серёга вернулся в комнату и прилёг. Он твердо решил не спать. Уснул сразу.
Сигнал дверного звонка сдёрнул его с дивана куда стремительнее, чем это сделало бы ведро ледяной воды. Голова включилась мгновенно. Вынув из шкафа «Вальтер», Серёга сунул его в карман и, подойдя к двери, открыл её. Вошли гости.
Мельников докладывал по мобильнику:
— У Баранова работают бывшие комитетчики. Разумеется, они наших на Второй Боевской засекли. К нему поднялись Баранов, Ольга и Локки. Десять минут. Нет, на этот счёт спокоен даже Агеев. А уж если Агеев спокоен, нам то что беспокоиться? Фроликов? По делам мотается. Наглый, самодовольный козёл он. Вот что я о нём думаю. Гаишники ему козыряют, налоговики его стороной обходят. Едва ли он допускает мысль, что кто-то посмеет слушать его мобильник. Нормальный у меня голос. Откуда музыка? Я в машине сижу. Не могу я сделать потише. И выключить не могу — я в кнопках запутался. Тут их — тьма. Японская техника. Сами мне такую машину дали. Да не волнуйтесь вы, товарищ генерал! Всё путем. Процесс контролирует ФСБ.