— Ты думаешь, я не знаю, из-за чего ты сегодня щедрый такой?
— А я всегда щедрый. Но если ты полагаешь, что тебе есть что сказать, — скажи.
— Хорошо. Ты зря Алимова ставишь на уши.
— Почему?
— Он с Руденко спелся конкретно.
У Мельникова раздулись ноздри.
— А, ерунда. Прохоров не позволит им посадить меня на пять лет. Он мечтает упечь меня на пятнадцать.
— Если он это сделает, — я скажу, что он прожил жизнь не зря.
Закурив, Мельников сказал:
— Не тебе, Агеев, судить о том, кто как прожил жизнь.
— Это точно! Был бы я умный…
— Я не про ум.
— А про что? Про совесть? У нас такой малины, как у вас, нету.
— Знаю. У вас — клубника со сливками. Но в последнее время вас с какого-то перепугу на человеченку потянуло. Это не хорошо, мой друг. Скотство это.
— Давай-ка выпьем ещё, — предложил Агеев, беря бутылку, — один мой друг тоже бредит между первой и второй рюмкой. Потом — нормально всё.
Выпив, Мельников позвонил Мурашову, который возглавлял опергруппу на Второй Боевской. Затем — Прохорову. Агеев тем временем, вновь наполнил бокалы. Ответив на вопрос Мельникова: «Ну что, ФСБ, контролируешь ты процесс или уже ни хрена ты не контролируешь?», он спросил:
— Как ты думаешь, сказал Баранов этим придуркам, что они — на крючке или не сказал?
— Не знаю, какая разница? Это мы у них на крючке, у этих придурков. И не сорвёмся. И они это знают. Вздумаем дёргаться — будем сразу вышвырнуты на берег. Лишь чудо может переломить ситуацию. Но на чудо я не рассчитываю. Удача любит бесстрашных психов, так как сама она — полоумная проститутка. С такими, как мы с тобой, ей — тоска. Допьём.
Допили.
— А кто из них, по-твоему, лидер? — спросил Агеев, прикуривая.
— Кирилл, — ответил оперативник, вороша вилкой салат из морепродуктов, — Серёжа — злой недоумок и недоучка. Бесперспективный осколок эпохи дикого рынка. А Кирилл — аферюга с бульдожьей хваткой и бонапартовскими замашками. Отец дважды его отмазывал от уголовных дел. Один раз — за махинации с акциями Газпрома, а другой раз — за организацию финансовой пирамиды. Этот удачу из рук не выпустит. Серёгу он с детства знает. Они вдвоём рыбу ловят, шмаль курят и баб …. Серёга в руках его — пластилин.
— Но переговоры то он ведёт.
— Это говорит о том, что он даже не знает, куда Кирилл дел дискету. В противном случае, тот ему не доверил бы эти переговоры. Чего, пить будем? Ленка, иди сюда!
— Не смей меня лапать, — тихо предупредила Ленка, приблизившись.
— Почему?
— За соседним столиком мой жених сидит!
— Ну и что? Я ж тебя легонько полапаю.
— Отвали, придурок ты пьяный! На … мне здесь драка ваша нужна?