— Ну уж нет! — Лена снимает босоножки и входит в воду.
— Правда холодные, — разочарованно произносит она. — А цветы? Тоже искусственные? — трогает она и кувшинки. — Похоже, настоящие, только я этому не верю теперь.
— Вот так! Видишь, правда условна. Все в жизни условно.
— Ну, просто урок психологии, обязательно расскажу профессору.
Потом Лена задумывается и замолкает до самого нашего выхода из парка. На хорошеньком личике отражается борьба мировоззрений. «Эх, трахаться и трахаться бы нам с тобой в постели с таким-то телом! — в ознобе думаю я. — Ни о чем бы больше не размышляла!»
Мы останавливаемся за парком у огромного развесистого дуба, он приветливо шелестит красавице ветвями. Лена в ответ гладит его по узорчатой коре и потом обнимает.
— У нас кедры! — говорит она, опять щурясь на солнце.
Я замираю от острого ощущения единения этой чудной славянской богини с природой. И с вечностью…
Бывают светлые минуты прозрения, когда человек чувствует себя одновременно и зыбкой частицей Вселенной, и всей необъятной Вселенной сразу.
В поле нашего зрения возникает пивной бар «Петушок». Не будучи большим любителем пива, я, однако, не могу пропустить такое знаменитое место и приглашаю туда Лену.
Пиво тут наливают теплое, прямо из огромных чанов, в которых оно и готовилось. Вкус у него специфический, хлебный, очень свежий. На закуску я беру крупные розовые креветки. Лена никогда их раньше не ела и не знает, как к ним приступить. Я пододвигаюсь к ней поближе и беру из ее рук креветку, которую она беспомощно вертит.
— Видишь, главное у креветки туловище, надо только содрать панцирь. — И я делаю это, а кусочек мяса кладу Лене в подставленный ротик.
— У, вкусно! — жмурится она. Я пользуюсь моментом и влепляю ей поцелуй в пенистые от пива губки. Она открывает глаза и… влепляет ответный поцелуй мне. У меня кружится голова.
— Ленка! Уже целуется, недотрога! — раздается вдруг вопль.
Лена вздрагивает:
— Ой, девочки, вы все еще здесь?
— Что ты, мы по второму заходу!
Три девчонки, очень даже ничего, но до Лены далеко, подскакивают к нам. Знакомимся. Девчонки, видимо, хватили не только пива и приглашают нас в гостиницу, говорят, что познакомились с парнями, те скоро придут. Лена смотрит на меня.
— Как хочешь сама, — говорю я.
— Очень девчонки пьяные, — шепчет она мне. — А там ведь Липарит будет ждать.
Я дивлюсь ее благоразумию, а идти в компанию с парнями, которые, я не сомневаюсь, переключатся все на Ленку, мне не хочется. Кстати, пьяные-то девчонки пьяные, но, видимо, тоже подумали о том же, — слишком сильная конкурентка им Лена, и не настаивают.