— Валяйте.
— В чем именно жизненно необходимом вы собираетесь себе отказать, если не секрет?
— Распродам все гатчинские конюшни, оставив только пару лошадок для жены. Разгоню к чертям дворцовую кухню, все равно кормят невкусно. На их место посажу кашеваров из авиаотряда, они себе смену уже воспитали, а готовят — просто пальчики оближешь. И можете под большим секретом проболтаться — все императорские яхты будут проданы. Две уже ушли, остальные ждут покупателей.
— Э… ваше величество… а какие именно яхты продаются? И, главное, почем?
— Если лично вам, то, например, «Державу» я уступлю тысяч за триста, причем с пятилетней беспроцентной рассрочкой платежей. Будете брать?
К середине октября девяносто первого года давно заказанные пулеметы мне так и не пришли, несмотря на то, что заказ был частично авансирован. Флот свою порцию тоже не получил, так как Максим все никак не мог сделать нормальное оружие под патрон Роговцева. Ну сколько можно ждать? Рита — и то уже успела родить! Правда, девочку, которую мы назвали Татьяной, но я не расстраивался. В конце концов, девочка тоже человек, а что она не наследница, так у меня на то младший брат Мишка есть. Все заинтересованные лица уже знали, что он, во-первых, мой воспитанник, во-вторых, англофоб, а в-третьих, из всех дядей хоть сколько-то уважает только самого безвредного из них, Павла Александровича, который потихоньку командует себе Конным полком лейб-гвардии, в политику не лезет и мутными гешефтами не увлекается. Разумеется, они это узнали не без моей помощи, но я отдал команду распространять слухи только после того, как побеседовал с Мишкой и заручился его согласием. Узнав, что ему будет доверено своей, можно сказать, могучей грудью прикрывать старшего брата от происков недоброжелателей, Мишка преисполнился гордости и даже выучил слово «англофоб», которого раньше не знал. Все это прекрасно, но, блин, где же мои пулеметы?
С мыслями на тему «выкатывать Максиму претензии или все-таки дождаться поставки?» я подошел к окну и почувствовал в окружающем какую-то неправильность. Что-то было не так, но вот что именно?
Минут через пять я сообразил, что вызвало мое недоумение. И сразу возник второй вопрос — в кого же это я такой дурак? Вроде в той жизни родители были приличные люди, да и в этой тоже ничего. И где же я здесь, в Гатчине, увидел секторы обстрела именно для пулеметов? Двести, максимум двести пятьдесят метров. Ну хорошо, от центрального входа можно насчитать триста с небольшим, и все. А с противоположной стороны вообще озеро и лес, в смысле парк.