И, кстати, да, подумал репортер, хороший нож тоже не помешает приобрести, а то револьвер не всегда удобен.
Так уж получилось, что в процессе выбора ножа репортер познакомился с господином, которому тоже не понравились бельгийские револьверы — между прочим, оказавшимся, несмотря на сравнительную молодость, надворным советником. Господин Михаил Михайлович Рогачев прибыл из столицы, как он сказал, по секретному делу, не подлежащему разглашению, из-за чего у Ефимова сразу появилось подозрение, что его новый знакомый служит в жандармском корпусе. Впрочем, отметить знакомство в «Пале де Кристаль» оно не помешало.
— Вы к нам надолго? — спросил Ефимов, когда ужин уже подходил к концу. Не без задней мысли — а вдруг тут обломится интересный материал? Просто так чиновники, которые вполне могут отказаться ротмистрами, а то и подполковниками, из Питера в Казань не ездят.
— Пожалуй, что и нет, ибо данное мне поручение уже почти выполнено. Вы правильно сделали, что не стали сразу интересоваться, в чем оно состояло, но теперь уже можно рассказать.
— Буду вам весьма признателен.
— Оно заключалось в том, что я должен был познакомиться с одним бывшим поручиком Таврического отряда пограничной стражи, ныне репортером. Составить о нем мнение и, если оно окажется положительным, передать приглашение к личной встрече от Петра Маркеловича Рыбакова, начальника канцелярии его императорского величества Научно — технического комитета. Разумеется, дорога и проживание вам будут оплачены, плюс триста рублей в качестве компенсации за беспокойство. Вот приглашение в письменном виде, извольте ознакомиться.
Ого, подумал бывший поручик, однако спросил другое:
— Все это очень интересно, но какое отношение моя скромная персона имеет к науке и технике?
— Самое непосредственное, дорогой Викентий Андреевич. Вы просто не очень себе представляете, насколько это широкое понятие — техника. А уж про науку я вообще молчу, чем ей только не приходится заниматься.
— Ну, если итак… насколько срочно мне надлежит прибыть на встречу? И какие вопросы там будут затронуты, не могли бы вы прояснить хотя вкратце.
— Вопрос всего один — о вашем поступлении на службу в упомянутый комитет. Но должен заметить, что тут все зависит не только и даже не столько от вашего желания, сколько от впечатления, кое вы произведете на господина Рыбакова и, главное, на его начальника. Предложение поступить на службу последует только в том случае, если оно будет положительным. Зато и возможности на новом месте предполагаются впечатляющие. Причем не только в смысле карьеры, но пользы, которую вы сможете принести России — извините за высокий стиль, но это так. Неужели вас прельщает перспектива всю жизнь описывать, кто кого прибил или ограбил в Казани, а закончить ее с ножом какого-нибудь мелкого уголовника в печени? Хотя, конечно, божья искра в вас есть. Например, репортаж о деле братьев Смородиновых лично у меня вызвал искреннее восхищение. В Англии, знаете ли, пользуется растущей популярность ваш в какой-то мере коллега, некто Артур Конан — Дойль, он пишет рассказы о сыщике Шерлоке Холмсе. Так вот, с моей точки зрения, ваши творения ничуть не хуже.