– Когда последний раз здесь был дождь? – с нажимом спросила она, обращаясь к обоим спорщикам.
– Я из Саратова сегодня приехал, – после паузы произнес Гребенкин.
– Какой дождь? Неделю назад шел снег, – пролепетал владелец «шкоды».
– Это хорошо, – похвалила озадаченных мужчин Елена. – А теперь вспомните, кто первым подошел к девушке?
– Я, – отрешенно ответил Гребенкин.
– Миша, займись им. А вы, гражданин потерпевший, – Петелина взяла под локоть владельца машины, – покажете нам квартиру, где проживала девушка.
– Четвертый подъезд, сто восьмидесятая квартира. Я уже пытался с них деньги получить. Бесполезно! – отдернул руку недовольный мужчина.
– Ваше заявление примет сотрудник полиции.
Елена передала автолюбителя в руки местного следователя Егорова, а сама вместе с оперативниками направилась в четвертый подъезд. Входя в дом, она вспомнила о бумажке, вложенной в паспорт, и развернула ее. Это была страница блокнота, исписанная неровными строками повторяющихся слов: «Борька сволочь. Борька сволочь. Борька сволочь…»
«Банальное самоубийство из-за неразделенной любви», – было первой мыслью следователя.
Тем временем Михаил Устинов предложил Гребенкину жевательную резинку.
– Это от нервов. Помогает. – Он дождался, пока Гребенкин начал механически жевать, и попросил: – Припомните, в каком положении вы застали тело?
– Голова была здесь. У Кати длинные волосы. Я откинул их, чтобы убедиться, и… – Гребенкин сморщился, глядя на кровавое пятно, выплюнул жвачку и взмолился: – Я покажу на другой машине.
– Как вам будет удобно, – согласился Устинов, незаметно подбирая влажный комочек жевательной резинки.
5
Марат Валеев протянул палец к звонку сто восьмидесятой квартиры.
– Подожди! – остановила его Петелина. Она достала ключи из сумочки погибшей. – Заодно проверим.
Ключ мягко вошел в скважину замка и дважды провернулся. Следователь открыла дверь и пропустила вперед оперативников, взявших пистолеты на изготовку.
– Катька, ты, что ли? – раздался женский голос из закрытой комнаты.
Валеев толкнул дверь, проверил комнату, глядя в прицел пистолета, и опустил оружие.
– Ни фига себе! – встретил его тихий возглас.
На широкой кровати, занимавшей большую часть спальни, сидела девушка в атласном халате и красила ногти. От удивления ее глаза и рот округлились. Растопыренные пальцы торчали на уровне груди. Елена вынуждена была согласиться с мужским утверждением: женщины наиболее беспомощны в те моменты, когда подсыхает лак у них на ногтях!
Елена развернула свое удостоверение и представилась:
– Старший следователь Следственного комитета Петелина Елена Павловна. Кто-нибудь еще есть в квартире?