Родосу было что охранять, И было - от кого. Пиратские шайки рождались и лопались как пузыри на воде во время грозы, и эта страшная гроза бушевала на всех морях от Мессаны до Византия. Греки едва успевали запоминать новые имена, но запомнив, уже не могли забыть их до конца своих дней.
В 362-361 годах до н. э. эскадра мессенца Александра из Фер опустошила Киклады, захватила остров Пепареф в Северных Спорадах и ворвалась в Пирей, где добычей пиратов стали столы с грудами золота и серебра, брошенные бежавшими в панике менялами. Другой пират, Сострат, примерно в это же время захватил принадлежавший афинянам Галоннес. Остров (а заодно и Пепареф) отбил Филипп II Македонский и, не зная, что с ним делать, предложил афинянам в подарок, дабы заручиться их расположением. В афинском народном собрании начинается затянувшаяся полемика, следует ли принимать Галоннес как дар или же требовать его как свою собственность. Раздраженный Филипп пишет афинянам: «Значит, если вы утверждаете, что сами передали его Сострату, то этим самым признаете, что посылаете туда разбойников; если же он владел им без вашего разрешения, тогда что же ужасного для вас в том, что я отнял этот остров у него и сделал это место безопасным для проезжающих?».
Филипп сумел создать не очень большой (сто шестьдесят триер), но достаточно хорошо оснащенный флот, базировавшийся в Амфиполе, однако и ему было не под силу обуздать пиратскую вольницу. Вскоре этот флот почти весь погиб в битве у Византия, где ему противостояли объединенные морские силы Афин (построивших новый флот из трехсот пятидесяти триер при попустительстве Филиппа), Родоса и Хиоса. Тем не менее после разгрома Греции Филипп созвал в Коринфе в 337 году до н. э. общегреческий конгресс, и на нем в числе других важнейших политических вопросов было рассмотрено и декларировано предложение о свободе мореплавания и повсеместной борьбе с пиратством, ставшее отныне законом.
Закон этот остался на бумаге. Походы Александра, его долгое отсутствие, безраздельная власть алчных наместников и командиров, гарнизонов во всех областях и городах необъятной державы, борьба партий - все это стало хорошим катализатором распространения пиратской угрозы. Еще быстрее пошел этот процесс двумя годами позже - после неожиданной смерти
Александра в Вавилоне и распада его империи. Борьба за власть между его крупнейшими военачальниками - диадохами, переросшая в гражданскую войну, стала питательной средой, в которой с непостижимой быстротой распространялся смертоносный вирус пиратства. Даже самые мирные морские торговцы по необходимости поправляли свои дела разбоем. Потерять все - или ухватить хоть что-то. Выбора здесь зачастую не было.